Дарья Кузнецова - Спасителей не выбирают (СИ)

— С удовольствием выслушаю твои предложения, — огрызнулся Ассай.

— Тебе прочитать устав? — нахмурил не по возрасту седые брови ректор.

— Я его и так наизусть помню, — поморщившись, отмахнулся декан.

— Тогда почему, Гес, ты не можешь поставить его на место самостоятельно? — мрачно уточнил Харисс. — Мы вынуждены на педсовете уделять внимание одному-единственному избалованному ребёнку и тратить на него время. Бред!

— Это не ребёнок, Май! — не выдержала заведующая кафедрой зелий Онира Вайрат, обычно строгая и сдержанная женщина средних лет. Сейчас магистра, впрочем, буквально трясло не то от злости, не то от возмущения, не то — от обиды: её заявление лежало среди упомянутых ректором восьми. — Это чудовище! И мне очень интересно, магистр Фесар, как это чудовище умудрилось вскрыть вашу портальную защиту и притащить в Университет продажных женщин!

— Онира, это вообще наименьшая из проблем, связанных с Верасом, — отмахнулся Гасар.

Конкретизировать, что все «жертвы» нашествия проституток не слишком-то пострадали, он не стал, чтобы не нарываться на скандал. На взгляд теневика заместитель Ониры, зельевар более чем почтенного возраста, о котором и пеклась женщина, уже лет пятьдесят не выглядел таким бодрым и окрылённым, как последнюю декаду с упомянутого инцидента.

— Но случай показателен, да, — продолжил между тем декан. — Май, с ним не работают никакие меры, понимаешь? Он слишком силён, и в этом главная проблема. Мы не можем запечатать его дар и выставить его прочь: добровольно на это ограничение он не согласится, а принуждать… Извини, но я категорически возражаю против такого риска. Сам понимаешь, запечатать сопротивляющегося мага непросто, и этот мальчишка нам такой катаклизм устроит — мало не покажется! И я уже не говорю о том, что это незаконно, и его папаша размажет нас по ближайшим скалам за надругательство над наследником! А всё остальное бесполезно. Исправительные работы и дополнительные задания он выполняет с той же лёгкостью, с какой университетскую программу. Да, он избалованный засранец, но засранец гениальный, и спорить с этим невозможно: уже сейчас уровень его знаний соответствует в среднем третьему курсу, а по некоторым дисциплинам — и четвёртому. Он получил отличное домашнее образование, и в другой ситуации я бы только восхитился подобными познаниями. Карцером его тоже не напугать, он давно уже воспринимает его как повод выспаться и сеанс лечебного голодания. Телесные наказания у нас не применяются, но, подозреваю, они бы только ухудшили ситуацию: сейчас он просто развлекается, а тогда всерьёз обидится и начнёт целенаправленно мстить. Магические воздействия на студентов запрещены, но даже если ты особым указом разрешишь мне нечто подобное, это, опять же, не поможет: силён, зараза. А уж вариант с привлечением родителей попросту не имеет смысла. Хаггар — единственный наследник, свет в оконце и отдушина, он по определению не может что-то сделать плохо, и достучаться до отца шансов нет. Если уж разбираться, то мы имеем дело как раз с результатом домашнего воспитания, и ничего нового его родители не привнесут. Кроме того, ты не хуже меня знаешь Вераса-старшего и его взгляды. Единственное, что он ответит на претензии к поведению сыночка, что не надо допускать в Университет всяческое отребье. Именно от него младший всего этого нахватался, и как перевоспитать по сути уже сформировавшегося взрослого человека — я не знаю, извини. Тут только боги могут помочь.

— Я тебя услышал, — медленно кивнул ректор.

Хаггар Верас-старший действительно был личностью одиозной и широко известной своими консервативными взглядами. Он презирал всех, кто не мог похвастаться по меньшей мере десятком благородных поколений предков, считал, что все проблемы страны происходят от чрезмерной образованности черни, что всем детям низкого происхождения надо принудительно запечатывать дар. Женщин он, к слову, тоже считал пригодными только для ведения хозяйства и рождения детей, и потому достаточно пренебрежительно относился даже к собственной жене, подарившей ему всего одного ребёнка. Впрочем, качество конечного продукта это отношение существенно смягчало, так что вместо презрительного равнодушия госпожа Верас видела от мужа снисходительное одобрение, щедрость и даже некоторую добродушную опеку, что для владетеля было явлением беспрецедентным.

Своего сына и наследника Верас-старший обожал и до безумия им гордился: Хаггар-младший являлся воплощением всего того, чего от него ждал отец. Первый в учёбе, первый на арене, первый любимец девушек, благородный и безукоризненный с равными, но презирающий «безродное отребье» и при любом удобном случае «ставящий его на место». Людьми он считал только потомков благородных родов, а всех остальных ставил где-то наравне с животными: к годным и нужным снисходителен, больных и слабых готов уничтожать.