Витамина Мятная - НЛО – наглый любвеобильный объект

Поэтому я отчетливо понимала: он хочет меня… Хочет – что? Укусить? Съесть? Непонятно.

Только откуда это знание взялось во мне?

Вися вниз головой, я поворачивалась вокруг своей оси, в мое поле зрения вновь вплыл образчик непревзойденной мужественности. Оставалось только закусить губу и зажмуриться. Иначе в складочках тела начинался неудержимый пожар, который нечем потушить, ну разве что этой, все возрастающей мужественностью?

Если я когда-нибудь и мечтала о бойфренде, то без штанов в самых сладостных местах он должен был выглядеть именно вот так. Только ледяных уродов и озабоченных зеков в девичьих грезах не было. А здесь были. И, не собираясь проваливать, топтались в надежде, что им перепадет кусочек меня.

– Агр-р-р-р… – очередной обжигающий, но несказанно довольный выдох в интимную часть тела.

Все. Капец. Вероятно, меня признали съедобной, с непросроченным сроком годности. Я закрыла глаза. Ешьте меня быстрее – я так измучена! Пусть все прекратится!

Но вместо клыков, вонзающихся в тело, почувствовала руки.

Две ладони взяли мое лицо бережно и аккуратно, сквозь водопад спутанных волос на меня уставились огромные ярко-зеленые глаза. Ни у одного человека не может быть таких лучистых радужек с переливающимися золотыми искорками.

Я пропала. Пропала из этого мира на секунду, на две. Просто выпала во тьму и тут же вернулась, влекомая все тем же ярким взглядом.

Большие пальцы аккуратно нажали на две моих шишки, я зашипела от боли и полностью проснулась. Выпуклости как раз находились по обе стороны лба, словно два не выросших рога.

Мое лицо притянули к себе и прислонились лоб ко лбу. Со стороны мы, должно быть, комично выглядели: грязная потеряшка в космосе и согнувшийся в три погибели гигант.

Я болезненно шипела, но терпела. У меня просто не было выхода. Сдались ему мои ссадины? У меня их на коленках сразу несколько расположено, падая я их много получила оптом, так сказать. Одна поверх другой, и так до крови.

Меня все вертели, но уже с меньшим интересом и стихшей… Мне померещилось? Тревогой? Да, я отчетливо ощущала волны глубокого удовлетворения.

Убедившись, что я цела, руки-ноги гнутся, меня поставили на землю возле двух несгибаемых колонн. А вот мои собственные ходули меня подвели: дотронувшись до камня, они подогнулись, и я осела подле гиганта, цепляясь за его кожаные опорки.

– ГР-Р-Р… – это было сказано уже другим, гортанным, угрожающим рыком, не сулившим ничего хорошего. Я в страхе сжалась в комок, но вопль относился не ко мне. Неандерталец закинул голову, подозрительно рассматривая далекий потолок, я же совершенно ничего не видела и не слышала.

Все напряженно замерли.

Над головой защелкало и зажужжало эхо подземной пещеры, далеко и гулко разнося механические звуки. Включился прожектор и заскользил по оплавленным камням, разгоняя кольца тумана.

Все с открытыми ртами стояли и глазели.

Луч света нашел цель и зафиксировался, указывая на меня. Волосы зашевелились и встали дыбом.

Кончится ли когда-нибудь этот фарс?! – пронеслось в голове.

В следующий момент я воспарила вверх подобно воздушному шарику.

«Черт возьми! – дошло до меня. – Фризы спохватились и включили свое иопланетно-похищательное оборудование. Ясень пень, стараются вернуть меня. Этого только для полного счастья не хватает! Я-то думала, что они меня здесь не достанут!»

– МОЕ! – Могучий рев сотряс своды. Одно короткое слово на языке ледяных, но полное ярости. Чуть не писнула от страха, еще один такой могучий вопль, и я лишусь чувств. А страшнее всего был рывок за щиколотку, который не дал мне уплыть в поднебесье. Меня притянули, прижали, я оказалась в мощном кольце рук.

Странное дело, вдруг стало так спокойно… Страх исчез, как и не было.

«Накось выкуси! Ледяной хрен!»

Перед нами на фоне темного свода пещеры возникла расплывающаяся голограмма.

– Отдай! – короткий приказ снежного урода.

– Рр-р! – этот вопль я перевела как «нет».

Ледяные посовещались.

– Для нас она бесполезна. Но с чего это мы должны отдавать ее тебе?

Рычание – хриплое, гортанное, целая серия странных звуков с активной жестикуляцией, которые снежные понимали, а я нет. Часть жестов явно нецензурная – по тому, как вытянулось лицо бессердечного сугроба, определила я.

До меня только сейчас дошло: гигант так разговаривает, но мой переводчик не знает его языка.

– Ты лучший каторжник и всегда выполняешь норму. Ты достоин награды, – услышала я скрежещущие голоса ледяных инопланетян. – Выиграй, если сможешь, победи других желающих. И она твоя!