Екатерина Вострова - Не играй с огнем девочка, или Ведро воды тебе на голову!

– Эй, Айна! – он легко тряхнул меня за плечи одной рукой, второй цепко удерживая за подбородок. – Ну что за женщины пошли?!

Убедившись, что я смотрю на него, он пощелкал пальцами перед самым моим лицом.

– Тебя не отравили, успокойся уже. И не смей больше подслушивать, ты поняла?

Заторможено кивнула, не сразу осознавая, что он мне говорит.

– То есть как, не отравили? Но кер Бальтазар сказал… – я нахмурилась, вспоминая безразличное упоминание четырех смертей.

– А я сказал, что тебе не о чем беспокоиться, – кажется, упоминание другого кера вывело его из себя. – Тебе недостаточно моего слова?

– Значит… со мной все хорошо? – неуверенно переспросила.

И вообще, он мне не доверяет, а я должна слепо уверовать в то, что странная магическая вещь, которая убила уже кучу народа, ничего мне не сделала?!

– Конечно нет, – вдруг поднял брови он. – Ты подслушивала мои разговоры. В королевском замке слугам, которые тайком выведывают чужие секреты, положено наказание плетьми…

По его тону нельзя было сказать, шутит он или говорит серьезно и сейчас и в самом деле готов меня выпороть.

Внутри все похолодело от страха и, вместе с тем, возмущения.

Я ведь не виновата! И я не сделала ничего плохого. Было обидно, почти до слез.

– Тут окно было открыто, я не виновата… – начала говорить, уже понимая, что оправдание так себе. – Не я его открывала.

– Хочешь сказать, что я сам виноват?

Уголки его губ чуть подрагивали, но я не понимала, что это значит. Он смеется надо мной? Шутит? Или просто его веселит возможность отхлестать меня? И как мне, нечистый побери, ответить на его вопрос? Что за привычка спрашивать так, что любой ответ будет неправильным? Проклятые аристократы, почему у них все не как у людей? И вообще, он же – маг! Если разговор был такой приватный, разве не следовало как-то магически сделать так, чтобы никто посторонний их не слышал? А теперь, что бы я ни говорила, он просто использует это против меня. Так не лучше ли вовсе молчать?

Я поджала губы и опустила голову, упершись взглядом в его начищенные до блеска сапоги. Арквил мягко приподнял мой подбородок, вынуждая снова смотреть на него, но я трусливо зажмурилась.

– Айна, посмотри на меня… – сказано было так, словно он говорил с ребенком – без раздражения и угрозы. От удивления я распахнула глаза. – В следующий раз, если рядом будет открытое окно, дверь – что угодно, что даст тебе возможность услышать или узнать то, что тебя не касается, просто отойди. Поняла?

Я коротко кивнула, чувствуя, что угроза миновала, но зудящее внутри беспокойство все же не дало промолчать:

– А со мной точно все будет в порядке? – я постаралась прислушаться к себе.

Может быть, Арквил ошибся, и я все-таки отравилась?

– Вы сказали, что я жива из-за какого-то состава, но ведь я ничего не трогала у вас в лаборатории… – паника снова удушливой волной начала подниматься во мне, а желание жить лишало здравого смысла, заставляя продолжать говорить, несмотря на то, как недобро сузились глаза кера. – А если вы вдруг ошиблись? Вы же сами эту бусину трогали через платок, а я…

Ну вот точно – это все нечистый немой, это он меня все время дергает! Иного объяснения я своей глупости и невезению не видела. Надо будет при первом удобном случае принести жертву глухому богу – вдруг поможет.

Неожиданно мужчина приложил указательный палец к моим губам, прерывая мою речь:

– Кажется, все-таки плети тебе не помешают, хотя бы в целях профилактики, – я замолкла на полуслове. Снова этот тон! То ли шутит, то ли действительно готов меня выпороть. – Просто приготовь своей дочери что-нибудь и потом займись моей ванной. И перестань себя накручивать. Все хорошо.

Мужчина тяжело вздохнул и наконец выпустил мой подбородок, разворачиваясь и ступая неслышным шагом. И уже почти вышел из кухни, но вдруг остановился в дверях и, медленно обернувшись, добавил:

– Я буду в лаборатории. Если вдруг снова что-то пойдет не так, тушить ничего не надо.

Я снова кивнула, напоминая себе болванчика – детскую игрушку, только и умеющую что качать головой. Оставшись одна, несколько минут просто стояла посреди кухни, пытаясь осмыслить произошедшее. Может быть, когда Арквил увидел, что я хочу поднять бусину, он наложил на меня какое-то заклятье, заблокировал действие вредного волшебства? Не зря же та блеснула в моих руках. Да, наверное, так и было, и именно это меня спасло.

Да уж, не зря отец говорил, что вся магия в мире от нечистого. Пусть официально волшебники давно на службе короля, это не отменяет того, что от колдовства одни беды.