Марина Андреева - 400 страниц моих надежд (СИ)

Сквозь собственные всхлипы едва расслышала, как скрипнуло, отодвигаясь со своего места кресло. Потом чьи-то на удивление ласковые руки погладили меня по плечам, слегка приобняли и вот я уже сижу. Мягко, но как же больно на душе. Мерзко. Противно. Там будто скопище жаб собралось, а вокруг них, словно змея, обвилась холодными кольцами неизведанная доныне лютая ненависть.

Ректор что-то говорил, кажется пытался успокоить. Я слышала голос, интонации, но смысл слов ускользал.

— Отчислите меня, — произношу.

Он что-то говорит. В голосе звучат тревожные нотки, потом он кажется пытался меня вразумить, судя по интонациям. Но я так и оставалась глуха. Да и какая разница, что он мне скажет? Всё уже решено. Меньше всего я хочу оставаться тут и смотреть как Поль увивается за этой блондинистой шваброй. Уеду… Куда? Да хоть бы и в драконье Гнездо. Он всё равно останется здесь, буду надеяться, что у него не хватит ума притащить туда эту блонди на летние каникулы.

И тут я заметила, что в кабинете царит тишина. Ректор, что, ушёл? Прислушалась. Нет же, слышно его дыхание. Он тут, и довольно близко.

— Камила, вы уверены, что не пожалеете о своём решении? — произнёс он, и на этот раз я вполне отчётливо разобрала слова. — У вас заберут магию, и обратного пути уже не будет. Ваш муж… Мужчины… Им не свойственна верность. Стоит ли из-за этого ломать свою жизнь? Ведь будучи магом, вы можете расторгнуть брак, что для обычной женщины недоступно. Подумайте.

И на миг я даже задумалась над его словами. Возможность развода шокировала и окрылила, но тут же вспомнилось, что в академии постоянно придётся видеться с бывшим мужем, и к тому же, я ношу под сердцем ребёнка. Малыш-то не виновен в том, что у него такой отец. А останься я магом, и рано или поздно станет известно о беременности. Что тогда будет? Ответ однозначен — её прервут. Хочу ли я этого? Однозначно — нет.

— Отчислите меня, — каким-то чужим, хрипловатым голосом, прошу я. — Лишите магии, и я уеду…

— Вы навечно останетесь рядом с ним. Уверены, что вам именно это нужно?

— Главное, сейчас я не буду его видеть.

— Ну как знаете, — ректор тяжело вздохнул. — Видит бог, я старался докричаться до вашего разума. Вот, подписывайте.

Я протёрла воспалившиеся от слёз глаза, и встав с диванчика неверной походкой направилась к ректорскому столу, где лежала вожделенная бумажка, открывающая мне путь на волю. Пусть временную, но всё лучше, чем быть тут…

— Посидите пока, — кивнул на одно из кресел ректор.

Посидеть? Посижу. Мне не трудно.

Спустя каких-то десять минут после подписания заявления, двери кабинета резко распахнулись и на пороге, сверкая гневно очами, появился Вартиен Дел Корен, собственной персоной.

— Это правда?! — переводя взгляд с ректора на меня и обратно, вопросил он.

— Да, — выдохнул ректор. — Забирайте…

То как направился ко мне Глава Эрензийского Совета Магов, напугало, и я сделав несколько шагов назад, жалобно проблеяла:

— Куда? Зачем?

— Не куда, а что! — припечатал главмаг, который в этот момент явно был в гневе.

А в следующий миг мне стало холодно. Настолько, что кожу начало жечь, зубы застучали и кости заныли. Ощущение такое, будто я раздетая стою на пронизывающем ледяном ветру не один час. Кажется, прошла уже вечность. Умереть бы и не мучиться. И вдруг… Всё прекратилось. Холод отступил, и я ощутила тепло ректорского кабинета. Сам Дел Шантуа восседал на своём месте и с какой-то потаённой тоской взирал на меня. Главмаг же, не говоря ни слова развернулся и покинул помещение.

— А я возлагал на вас такие надежды, — едва различимо произнёс хозяин кабинета. — Собирайтесь. Думаю, средств рода Дел Ларго хватит на то, чтобы оплатить мгновенную телепортацию до ущелья. Отрывать от лекций педагогов для внеплановой зачистки долины, я права не имею.

— Спасибо вам, — прохрипела я и слегка покачиваясь поплелась к выходу.

— Ты… Ты сделала это? — стоило выйти в коридор, тут же кинулись ко мне Леон и надо же… Кайра!

Вот только мне сейчас было всё равно кто тут. Пусть бы и Поль пришёл. Плевать. Тот холод, словно заморозил мою боль, остудив полыхавший в груди огонь ненависти. Осталось лишь безразличие, и… Пустота.

— Да, — отвечаю.

Кайра тут же вся ссутулилась и не говоря ни слова поплелась прочь. Леон вздохнув, подхватил меня под руку.

— Когда уезжаешь?

— Как только вещи соберу.

— Зря ты так… — выдохнул товарищ.

— Это моя жизнь, — огрызнулась. — И мне решать, что стоит делать, а что нет, а у тебя вообще лекции в самом разгаре.