Мария Акулова: Когда падают звезды

— Ты изучала астрономию, пока я занимался политикой? — Дэррек поцеловал Майю в сморщенный слегка нос.

— Нет, просто синеглазые появляются тогда, когда небо устраивает людям представления, — Майя взяла ошарашенного мужа за руку, сделала первый шаг в сторону дома. Кажется, сегодня в семье их станет уже трое.

Конец второй части

Мария Акулова

02.06.14

Бонус

*****

Роды дались Майе непросто. Конечно, «просто» в этом случае понятие относительное, но в ту ночь обитатели дома испугались не на шутку. Боли начались еще за ужином, но вечер казался Майе таким хорошим, спокойным, сказочным, что портить его не хотелось. Нужно было лишь дождаться, пока Дэррек с Витором отправятся в кабинет, а уж потом попросить Дэна послать за врачом. Она так и сделала, а сама пошла в комнату. Передышек на этом долгом пути ей понадобилось много больше, чем обычно.

Конечно, затея оставить мужа в неведении изначально была глупой. Особенно после того, как она ошарашила его своим предположением, что ребенок появится именно сегодня. Но Майя должна была хотя бы попытаться оградить его от ненужных, по ее мнению, нервов. Оградить не вышло, он влетел в комнату, когда Майя пыталась справиться еще с одним приступом боли, делая глубокие вдохи и длинные выдохи, ухватившись за столбец кровати.

— За доктором уже послали, — он подхватил жену на руки, преодолел те несколько метров, на которые она собиралась потратить минут пять, одним шагом.

— Спасибо.

— Майя… — Дэррек бережно опустил ее на матрас, справляясь с нахлынувшим волнением, страхом и гневом. — Ты не можешь о таком молчать и скрывать от меня. Думаешь, я не заметил бы, что моя жена собралась рожать как кошка? Спрятавшись в дальнем углу?

Может Майя устыдилась бы, не схвати ее в этот самый момент еще один спазм боли. Закусив губу, она прижалась лбом к плечу мужа, скрывая от него гримасу страдания и собственный страх.

Как только боль отступила, она поняла, что сжимает ладонь мужа, оставляя красные следы от ногтей, а он, будто не замечая этого, внимательно следит за выражением ее лица.

— Все хорошо, — глупое желание, но ей не хотелось, чтоб он видел ее в таком состоянии.

— Майя… — вместо того, чтоб в очередной раз журить, он поцеловал в напряженный лоб, пытаясь забрать хотя бы страх, если он не в состоянии облегчить боль.

Врач был в особняке уже через каких-то несколько минут. Потом Майя шутила, что Дэррек все-таки исполнил свое обещание и поселил его в подвалах дома до родов, но тогда было не до шуток. Доктор выгнал взволнованного герцога за дверь, разрешив зайти только Соне, излучавшей уверенность. Лишь теперь ей выпал шанс сыграть роль достойной сестры, способной помочь той, которой она сама благодарна за свое счастье.

Пребывая в совершенно странном состоянии, когда не понимаешь, где земля, где небо, не различаешь голоса и лица, Майя не имела ни малейшего понятия, как долго продолжалась ее мука и скольких нервов стоила окружающим. Она часто теряла сознание, иногда ее не могла вывести из забытья даже резкая вспышка боли. Когда на свет наконец-то появилась девочка, бедный врач истратил столько нервов, что готов был распрощаться с собственной жизнью тут же. Майя же наконец-то заснула глубоким сном, стоило только увидеть собственного ребенка. Самого красивого, самого желанного, самого-самого. Синеглазую девочку так похожую на отца.

Много времени ей пришлось провести в кровати, и эти счастливые моменты знакомства с дочкой омрачали лишь слова доктора о том, что возникшие во время родов осложнения могут стать помехой в будущем, если они захотят еще детей…

В один из таких дней, когда дочка, теперь уже Николь, спала на руках Майи, сладко причмокивая, в спальню зашел Дэррек. Улыбнувшись, подошел к кровати, присел. Облокотился о руки, заключая двух любимых женщин в ловушку.

— Я люблю вас, — он опустился сначала к конверту, издающему самые прекрасные в мире звуки, а потом поцеловал жену, благодаря Яха, что все его страхи остались позади, что та ночь осталась для него кошмаром со счастливым концом. — Спасибо за нее, — Дэррек пощекотал дыханием щеку, заставляя Майю слегка улыбнуться.

— Я люблю тебя, — боясь потревожить сон ребенка, Майя лишь слегка поворачивала голову, подставляя те места, куда Дэррек нежно целовал, заставляя таять.

— Но со вторым ребенком, мы слегка повременим, — закрывшая глаза Майя резко их распахнула. Она не знала, поделился ли врач своими выводами с мужем, но боялась его реакции. Она и до этого не слишком походила на идеальную жену, а теперь… — Но лишь слегка, голубка, — и прежде, чем она успела с головой окунуться в свои вечные сомненья, желание признаваться во всех смертных грехах он накрыл самые сладкие в мире губы своими.