Грей - Темный Союз

Никто и не сомневался в том, что сын обладателей, самого короля и самой королевы, попадет в Высьдом. Никто, но не сам Варлаг. Он сомневался в своих возможностях всегда. На родине мудрецы как один утверждали – тип обладания и его мощь передаются по наследству; но только вот способности принца начали проявляться гораздо позднее, чем следовало, и оказались куда слабее. И сколько бы он не упражнялся, сколько бы советов не выслушал и не пытался к ним прибегнуть – сила его только слабела и слабела, угасала и еще раз угасала. То, что Варлаг мог сделать ранее, три года назад, сейчас уже повторить не сумел бы.

В юности у носителя сила проявляется хаотично, поэтому определить его будущее крайне сложно: это может быть целая комбинация умений всех типов, но настолько слабых, чтобы пытаться выделить что-то одно и отнести обладателя к какому-то конкретному виду.

Юные носители могут создавать искры огня, в тот же миг превратить их в снежинки, которые растаяв, упадут на землю, а там начнет пробиваться деревце.

Тип носительства зависит от многого: начиная от форм тела, заканчивая характером и образом мыслей. Варлагу доводилось читать труды одного мудреца, который утверждал – обладание зависит от формы носа. Это, конечно, смешно. После юноша долго развлекался, гадая, какая у кого из студентов принадлежность, глядя на их носы.

Варлаг изначально не ожидал ничего сверх меры от себя самого. Среди гуммов распространена калидия – изменение температур, шидия – контролирующая воду с ветром, и террестрия – обладание земли. Его отец управлял жаром, а мать – водой. Учитывая еще одну теорию, сила противодействующая другой – доминировала в носителе. Считалось: вода тушила огонь, подавляя его, огонь топил лед, а камень не поддавался ни воде, ни огню. Встречаются и комбинаторы, владеющие в равной мере двумя направлениями носительства, но такое случается не слишком часто. И уж точно не относится к нему, хотя все это время Варлаг проявлял себя одинаково во всех трех типах. Одинаково слабо.

А теперь и вовсе никак. На практиках, которые с завидной регулярностью участились, он довольно долгое время вообще не мог ни высечь искр, ни заставить воду колыхаться в сосуде или заморозить ее, ни поднять камешек в воздух, абсолютно ничего.

Эти занятия вызывали лишь раздражение и отчаяние. Другие ученики становились с каждым днем все более умелыми в обращении с силой, а он – нет. Он и еще Фер. Два сапога пара, два неудачника… Хотя у его друга все-таки имелся какой-никакой результат.

И, безусловно, Варлаг страшился провалиться с треском сегодня, ведь у него нет и толики мощи родителей, чтобы устроить представление на потеху гостям. И может эльфам и нет дела до какого-то гуммского принца, но вот на Востоке ему за такой позор перемоют все кости. И страшно подумать, что скажет отец… А если дело коснется демонстрации обладания – показать ему ровным счетом нечего, только свою слабость.

Великая династия тут ни при чем. Как выяснилось, помимо теории наследования существовали и иные, с которыми ему довелось познакомиться только тут; некоторые из них и вовсе полностью опровергали зависимость обладания от твоей крови и крови твоей семьи, но только не в случае с эльвинами, рожденными от гуммов и эльфов – в таких детях сила почему-то почти не воплощалась, только иногда, а если это происходило – именовали это обладание эскурой – настоящим проклятием. Сейчас он знал куда больше. Но только это не могло успокоить или пролить свет на то, что происходит с ним. Его родители сильны, так отчего он так никчемен, неужели он какое-то исключение?

А может причина крылась в том, что ему никогда не нравилось обладание, а он его не желал? Как заставить себя быть обладателем, если тебе это не нужно? Вот и как-то усыпил его в себе, помог исчезнуть. Такое вообще возможно? Ментор лишь твердит – нужно больше упражняться. Но это ничего не меняет! Так зачем все эти мучения и унижения?

Он никогда не видел смысла в силе, которая нужна для лепки горшков, обжигания черепицы да полива овощей. А именно для этого все они и учились, даже самых умелых из них ждет такая участь. И к чему все эти часы за медитациями и книгами? Есть ведь обычный труд, и не надо тратить столько времени на обучение и контроль.

Бесконечно долго они изучали в академии обладания историю, философию, политику, математику и множество прочих дисциплин, ему даже казалось, будто он поступил в обычный институт Хейсколь у себя в Гладии, где грызли граниты знаний мудрецы без обладания.