Юлия Шкутова: Говорящая с призраками [litres]

– О, это такая новая мода – вываляться в грязной луже? – насмешливо спросила тори Лезар, скрестив руки на полной груди и эффектно отставив стройную ножку, обутую в красную лодочку.

Вот чего у нее было не отнять, так это умения преподать себя в выгодном свете. Недаром большинство мужчин архива истекали слюной при виде этой стервы. И в другой раз Эллария обязательно смолчала бы, как делала и раньше, но не сейчас, когда нервы напоминали туго натянутые струны, готовые в любой момент лопнуть.

– На вашем месте, тори Вереника, я бы волновалась не о чужом внешнем виде, а о своих корнях, – холодно ответила она. – Темнеют.

А потом с удовольствием понаблюдала, как лицо звезды их отдела покрывается красными пятнами, а руки с изящными длинными пальцами начинают нервно подрагивать. Еще несколько мгновений, и тори Лезар спешно ретировалась в сторону дамской комнаты, а ее подружки-прихлебательницы лишь растерянно похлопали слишком длинными, явно магически наращенными ресницами. Эллария же позволила себе еле заметную победную улыбку, прежде чем уйти в свой кабинет. Вообще-то с тех пор как она узнала, что шикарный платиновый цвет вовсе не родной для тори Вереники, прошло достаточно много времени, и, если честно, Эллария не собиралась никому говорить об этом. Просто сегодня чаша ее терпения была переполнена.

Зато можно было не волноваться, что у нее начнут допытываться, откуда узнала правду. Ведь даже ресницы и брови тори Лезар старательно осветляла. Сама стервоза точно не полезет с расспросами, да и никого другого просить не будет. А значит, тайна Элларии в безопасности.

Наконец, плотно закрыв дверь кабинета, который она делила с напарницей, девушка облегченно выдохнула и, бросив сумочку на стул, поспешила к высокому платяному шкафу, в котором хранилось принесенное на работу платье на тот случай, если после работы она захочет отправиться куда-нибудь с коллегами. Темно-синее в мелкий розовый цветочек, доходящее до середины икры, оно идеально подходило для вечерней прогулки. Желательно летом, так как ткань слегка холодила кожу. Но выбора не было, пришлось переодеваться.

Грязные вещи упали на пол, с полки шкафа была изъята запасная упаковка чулок и мягкие туфельки на небольшой танкетке, в которых Эллария постоянно ходила на работе. Красота красотой, а день на шпильках не набегаешься.

– Ох, наконец-то вы пришли, милочка! – раздался из-за спины старый дребезжащий голос, как только девушка обулась. – Опаздывать нехорошо!

Эллария вздохнула, на мгновение прикрыв глаза, и только потом обернулась, чтобы посмотреть на нежданного вторженца, вернее, вперить недовольный взгляд светло-карих глаз в полупрозрачную фигуру сухонькой старушки, зависшую сантиметрах в десяти над полом.

– И вам доброго утра, тора Вериф, – сказала девушка, прекрасно понимая всю глупость спора с призрачной дамой.

– А что это вы тут свои вещи раскидали? – сварливо спросило привидение, проигнорировав приветствие. – Так дело не пойдет! Вот говорила я…

– Тора Вериф, вы опять докучаете нашей девочке? – перебил скандалистку мягкий баритон, и в кабинет сквозь стену прошел еще один призрак, благообразный старик в строгом костюме и с маленьким пенсне, украшавшим довольно широкую переносицу.

Ему девушка искренне и радостно улыбнулась. Тор Литак Родиф работал в этом отделе чуть больше века назад, отдав любимому делу всего себя. Неудивительно, что однажды его нашли мертвым за своим столом. Сердце бедняги остановилось в тот момент, когда он заполнял каталог.

– А вы ее, как всегда, защищаете! – не пожелала отступить призрачная дама, так же когда-то работавшая здесь и тоже нашедшая свою смерть в стенах архива.

Правда, то был несчастный случай. Тора Вериф оступилась на лесенке, расставляя книги на верхней полке, и свернула себе шею.

– Должен же этим хоть кто-нибудь заниматься, – по-доброму усмехнулся тор Родиф и поправил пенсне. – Наша Эллария очень добрая, ответственная и милая девочка. А еще, что немаловажно, может нас видеть и никогда не жалуется на докучливых стариков.

– Вот попомните мои слова, скоро она сядет на шею, если мы не будем ее воспитывать, – не унималась тора Вериф и, не уточнив, на чью именно шею должна сесть девушка, гордо покинула кабинет через закрытую дверь.

– Не обращай на нее внимания, – посоветовал старик. – Ты же знаешь, она не специально.

«Все от природной вредности, которую не способно исправить даже посмертие», – пронеслась в голове злорадная мыслишка, но Эллария предпочла ее не озвучивать.