Леока Хабарова - Юнит

– Вам нужен телохранитель, – закончила за него Рита и улыбнулась: – Обратившись к нам, вы сделали правильный выбор.

С деловым видом она зашагала вдоль шеренги капсул. Асуми засеменила следом безмолвной тенью.

– «Юниверсум» – идеальный вариант. Наши юниты абсолютно безопасны, надежны, эффективны и, что немаловажно, весьма экономичны. Они ограничены в потребностях, не чувствуют боли и не нуждаются в лечении: поврежденные клетки регенерируют сами. Заряжать юнита требуется всего лишь раз в полгода.

– Земных? – уточнила Магали, ускоряя шаг.

– Земных, – кивнула Рита и продолжила: – Но даже если вы этого не сделаете, юнит перейдет в систему энергосбережения и продолжит функционировать до полной амортизации. Обратите внимание, наши юниты созданы из высококачественного органического материала, но по факту являются киборгами: они не люди. Но и не оружие. «Юниверсум» не торгует рабами и не производит боевых машин. Мы создаем идеальных защитников. Тех, с кем не страшно отправиться в самое пекло.

– А у вас есть свой собственный телохранитель? – Девушка подняла на Риту темные, точно спелые вишни, глаза.

– Нет, – ответила Рита и криво улыбнулась. – Здесь, на орбитальной станции, единственная опасность – тоска по дому. А от нее, увы, даже самый лучший юнит не спасет.

Магали улыбнулась.

– Кстати, о тоске… – Мсье Девьер нахмурился и кашлянул. – Ваши юниты… Они… Кхм… У них имеются… э… причиндалы?

– Причиндалы? – Рита вскинула брови. – Вы имеете в виду первичные половые признаки?

Отец Магали помрачнел лицом.

Это что он себе, интересно, такое удумал? Безобразие!

– Наши юниты созданы по образу и подобию человека, – строго изрекла она. – Их физиологические нужды владелец может настроить и отрегулировать по собственному усмотрению либо отключить вовсе. Однако потребность в сексуальном удовлетворении у всех наших изделий полностью заблокирована.

– Тогда почему «Юниверсум» не выпускает юнитов-женщин?

– Я полагаю, мы оба знаем ответ на этот вопрос, мсье Девьер, – холодно отрезала Рита и кивком головы указала на капсулу: – Этот?

Выбор был неплох, но не идеален. Модель двести двадцать девять требовала корректировки настроек. На любое действие юнит запрашивал разрешение, а в критической ситуации это могло стоить клиенту жизни.

Хотя, безусловно, могучий, как бык, двухметровый рыжий бородач одним своим видом мог распугать всех врагов.

Рите пришло в голову, что Магали выбирала юнита по внешности. Эта мысль позабавила, и она с трудом сдержала улыбку. Наука наукой, а девушка сейчас в таком возрасте, когда на уме одни парни. Не зря, видать, папаша о причиндалах спрашивал.

– Давайте посмотрим еще один вариант и сравним характеристики, – тактично предложила Беликова.

Отец и дочь переглянулись и последовали за ней.

– Модель семьсот двадцать семь, – возвестила она, остановившись у нужного экземпляра. – Одна из наших последних разработок. Искусственный интеллект развит настолько, что киборг способен принимать оптимальные решения в экстремальных ситуациях. При этом энергии потребляет значительно меньше. При желании можно активировать биологические процессы: юнит будет есть, пить и спать в заданном режиме.

Магали и мсье Девьер принялись рассматривать спящего в капсуле юнита. До впечатляющей яркости рыжебородого великана семьсот двадцать седьмому было далеко: рост заметно ниже классических параметров в сто девяносто сантиметров, волосы темные, родинка на щеке, глаза…

Маргарита понятия не имела, какие там у него глаза. И не предполагала, что это важно. Поэтому искренне удивилась, когда юная француженка спросила об этом.

– Паша, вруби жизнь на семьсот двадцать седьмом, – украдкой шепнула она в браслет по-русски.

Потомственный казак не заставил себя ждать, и спустя четверть секунды юнит активизировался и открыл глаза. Они оказались ярко-голубыми, в обрамлении густых темных ресниц.

Рита мгновенно уловила во взгляде Магали заинтересованность и перешла к приему, который Павличенко в шутку называл цыганским гипнозом.

– Это последний юнит из этой партии, – не моргнув глазом заявила она. – Их разбирают, как горячие пирожки. Асуми, сколько у нас уже заказов на семьсот двадцать седьмого?

Единственным доступным международным языком для маленькой японки была математика. Рита об этом прекрасно знала, поэтому совершенно не удивилась, когда в ответ на заданный по-французски вопрос дочь самурая испуганно промямлила: