Марта Брокенброу - Игра в Любовь и Смерть

Внизу мелькала земля — одеяло из лоскутов всех цветов и форм. Природой людям не было предназначено взирать на нее с высоты, но они добились этого упорством и страстью. Смерть никогда не понимала их желания летать. Зачем делать то, для чего ты не предназначен? Зачем тратить время на пустые причуды?

Флора указала на что-то внизу. Возможно, на озеро, гладкое, как стекло и синее, словно сапфир. Оно было прекрасно. И Смерть внезапно осознала, насколько смелая эта девушка. Она знала об Игре и чем ей суждено окончиться, но вместо того чтобы выбрать Генри, остановила свой выбор на ином, для чего и определения-то нет, хотя «принципиальность» близка по смыслу. Принципиальность и, возможно, честность. Такая редкая добродетель среди людей. Какая жалость, что Флора не понимает, как мало времени ей осталось. Но таковы все люди. Они всегда думают, что этот день не последний и дальше будут еще.

Итак, момент истины наступил. Смерть выдохнула, и облик Генри растворился. Она превратилась не в Хелен, а предстала в своем истинном обличье. Флора это заслужила. И ее взгляд Смерть запомнит на века, хотя видела подобные много раз на протяжении своего существования.

Побледнев, Флора вновь уставилась вперед. Самолет устремился вниз, и Смерть поняла, что летчица пытается сесть, вероятно, чтобы уберечь людей внизу, которых может убить горящий обломок самолета. Что ей до них? Все когда-нибудь умрут, от несчастного случая ли или от старости. Смерть потянулась к руке Флоры, гоня несвоевременные воспоминания об испанском продавце цветов и командире дирижабля. Один хотел жить ради любви, другой рисковал жизнью для спасения пассажиров. Не стоило ей щадить эти души.

Генри и Джеймс приехали на аэродром в тот момент, когда Флора садилась в самолет с кем-то, как две капли воды похожим на Генри. Смерть украла его облик от непокорных кудрей до стоптанных ботинок. Генри закричал ей вслед, но его не услышали. Флора и Смерть забрались в кабину. Генри побежал за ними, рукой прикрывая лицо от ветра, поднимаемого пропеллерами. Но Флора не увидела его за хвостовым колесом, и вскоре самолет взлетел и начал удаляться от земли, уменьшаясь с каждой секундой.

Генри остановился и повернулся к Джеймсу. Слова не шли с языка. Тело, казалось, выжгли изнутри. Он чувствовал себя усталым. Разбитым. Словно что-то навсегда сломалось.

— Ну почему она не забрала меня? — наконец выдавил он из себя.

Он стоял, глядя на Джеймса, который смотрел в небо, вытянув руки по швам. Спустя несколько секунд, показавшихся вечностью, он повернулся к Генри, пожал плечами и исчез.

Генри остался один под идеальным голубым небом.

Любовь предал его, когда он больше всего в нем нуждался. Понимание этого захлестнуло Генри ледяной волной. Он не мог дышать, ничего не видел и не знал, как жить дальше. Он упал на колени, даже не заметив, что порвал брюки и порезался об острые камешки.

Потом снова встал и всмотрелся в небо. Ему не хотелось за этим наблюдать, но было невыносимо думать, что Флора покинет мир и никто этого не увидит. Поэтому он ждал, не зная чего. Но доверял своему чутью и посылал любовь в небеса, чтобы Флора поняла: он здесь и до последнего отвечает на ее зов.

Вот только что рядом с ней сидел Генри, и вдруг исчез, и внезапно его странное поведение на летном поле обрело смысл. Дело не том, что он злился на нее или боялся полета. Он просто не был Генри.

Рядом с ней теперь сидела женщина неопределенного возраста, с которой Флора никогда не встречалась. Но которую знала. Знала всю жизнь.

Это она ходила в облике Хелен. Она выбрала Флору для этих страданий, когда та была всего лишь спящим младенцем. На ней сейчас были перчатки, которые Флора ошибочно считала материнскими, а на самом деле они изначально принадлежали этой женщине, этому монстру. Такая мелочь, перчатки. Но иногда именно мелочи важнее всего. Флора верила, что перчатки сближают ее с мамой, что в них она осенена материнским благословением.

Теперь она понимала, что все это — красивая ложь. Перчатки вовсе не защищали ее, а мешали чувствовать мир. Мешали жить.

Когда Смерть потянулась к ней, Флора все это осознала. Поняла уроки, которые вынуждена преподавать Смерть. И самое худшее, что она поняла: эти уроки она усвоила слишком поздно. Знай она о них раньше, сделала бы другой выбор. Но это верно почти для всех людей. Смерть — прекрасный учитель. Прекрасный и самый жестокий.

Она потянулась к Флоре, но та отшатнулась. Сначала нужно посадить самолет, а потом уже сдаваться. Если он упадет, погибнут невинные люди, а этого Флора не могла допустить. Она начала снижение, намереваясь обманывать Смерть как можно дольше. Но Смерть отстегнула ремень и устремилась к ней.