Кира Стрельникова - Госпожа принцесса [litres]

Аккуратно поставив Злату на пол, он остановился за спиной девушки, и у нее невольно участилось дыхание при виде широкой кровати с резным деревянным изголовьем. Край покрывала был заботливо отогнут, словно приглашая, и щеки принцессы вспыхнули жаром. Усталость незаметно растворилась, и пришло волнение, вызывающее внизу живота странную тягучую истому. Впрочем, ничуть не странную: ей хватило теоретических знаний, чтобы распознать то самое желание, от него Злате уже которую ночь снились сны, не совсем подобающие невинной девушке.

Она слабо вздохнула, когда пальцы Юлиана коснулись шеи, провели вдоль выреза платья, рассыпая по коже колкие мурашки. Он расстегивал маленькие пуговички мучительно медленно, и тишина в спальне сгущалась с каждым мгновением, становясь плотной и насыщенной. Наконец Юлик справился с застежкой, теплые ладони скользнули по плечам, спуская тонкий шелк, и наряд шуршащей волной стек на пол, оставляя Злату лишь в батистовой сорочке, чулках и трусиках.

– Не представляешь, сколько раз я мечтал об этом моменте, – шепнул Юлиан на ушко жене, и оно дернулось от неожиданности, а по телу девушки прокатилась волна горячей дрожи.

Она обернулась, встретившись с ним взглядом, и несмело улыбнулась, утопая в бархатной темноте, расцвеченной звездами.

– Я тоже, – призналась Злата еле слышно.

А в следующий момент теплые губы Юлиана накрыли ее, даря долгий, жаркий поцелуй, от которого проснулись все инстинкты и желание прокатилось по венам жарким огнем. От мимолетного смущения не осталось и следа, и уже Злата нетерпеливо дергала рубашку принца, не желая отрываться от его губ. Они целовались так отчаянно и страстно, что не хватало воздуха, сердце девушки колотилось в горле, а пульс зашкаливал. Она даже не поняла, как оказалась на кровати и в какой момент их одежда осталась лежать где-то на полу… Злата плавилась под умелыми прикосновениями, послушно принимала смелые ласки, стремительно улетая куда-то за грань реальности. Это было упоительно, чудесно, в сто, тысячу раз лучше, чем в мечтах и снах. Ощущать каждой клеточкой, чувствовать во всей полноте ту страсть, что сейчас сжигала их обоих, растворяться в бесконечной любви и желании принадлежать одному мужчине. Любимому мужчине.

Она открывалась навстречу новым, волнующим переживаниям, тонула в них, что-то бессвязно шепча. Прерывистое дыхание очень быстро перешло в тихие стоны, пока наконец во всем мире не осталось никого кроме них двоих. Злата без всякого стыда прижималась к горячему, сильному телу, словно стремясь слиться с ним, стать единым целым, двигаясь в едином ритме, и даже мимолетная боль не испортила наслаждения, нараставшего с каждым движением. Пока наконец реальность не взорвалась огненным фонтаном, рассыпавшись сверкающими осколками и сделав тело на несколько мгновений невесомым. Злата жадно ловила удовольствие, захлебывалась в нем, пока наконец не распласталась обессиленно на горячем теле мужа, довольно жмурясь и чувствуя себя самой счастливой… кошкой, да. Хотелось мурлыкать и потягиваться, и этому немало способствовали пальцы Юлика, зарывшиеся в пушистый хвост. Оказывается, эта часть тела у аррини не менее чувствительная, чем ушки…

Злата потерлась щекой о грудь своего мужчины, расплывшись в дурацкой, глупой улыбке, и сонно прошептала:

– Люблю тебя, муж.

И так легко оказалось сказать это, без страха, что не поймет, посмеется или не оценит! Юлик лишь крепче прижал, чмокнув в макушку между ушками, и сказал только одно слово:

– Спасибо.

…Где-то далеко, в светлой комнате с распахнутыми окнами женщина с лицом, лишенным возраста, но глазами, хранящими мудрость многих веков, удовлетворенно вздохнула, закинув в рот горсть попкорна.

– Ну вот и славно, – проворчала она и усмехнулась, прищурившись. – Хорошо, что хорошо закончилось. А некоторым, как погляжу, в жизни не хватает острых ощущений, – в глазах Любомиры мелькнул предвкушающий огонек, богиня отставила ведерко с остатками воздушной кукурузы и потерла ладони. – Что ж, пусть детки отдыхают и наслаждаются друг другом, заслужили, а чтоб им никто не мешал, сделаем подарочки всем причастным, – усмешка Любомиры стала коварной.

Две семьи ждали интересных известий, а принц и принцесса пусть пока тренируются, прежде чем радовать друзей и близких скорым пополнением.

Два месяца спустя

– Как двое? – Иоанна растерянно моргнула, уставившись на мужа ошалелым взглядом, ее ладонь невольно легла на живот.