– Я так волнуюсь, – послышался ядовитый шепот, а уголок губ дрогнул в улыбке. – Мне сейчас придется со всеми знакомиться поближе… А я как всегда немного стесняюсь… Как ты думаешь, я им понравлюсь?
«Да они будут пищать от восторга!», – захлебнулась Интуиция. В мире существует два типа женщин. Одних хочется добиваться, других – добить. Так вот, сейчас я больше по второй части… Но даже в этом состоянии я не произвольно улыбнулась, чувствуя нежный поцелуй кончиками пальцев.
Меня нехотя отпустили, а через мгновенье рядом со мной была черная, чешуйчатая громадина со сложенными крыльями, снова вызывая у меня непроизвольный ужас. Дракон был достаточно резв, поэтому пополз в сторону барьера, за которым, как рыбки в аквариуме, застыл Совет Лордов.
– Добрый… – дракон осмотрелся и вздохнул, явно оценивая время суток, – вечер…
«Вон тот лещ требует леща!», – заметила Интуиция, глядя, как Бастиан шлепает губами, открывая и закрывая рот от ужаса и изумления. Остальные «рыбки» сбились стайкой, тут же отказавшись от звания «Царь природы». Я, конечно, не знаток драконов, но мне почему-то казалось, что они имеют отношение к пресмыкающимся. Гастрономическое, поскольку глядя на такую тварь, пресмыкаться начинают все и сразу. Это как раз тот самый случай, когда шаг навстречу людям, всегда будет иметь ошеломительный успех.
– Давайте познакомимся поближе, – язвительно заметил любимый, плотоядно глядя на Совет. «На первое, второе и десерт рассчитайсь!», – закивала Интуиция, глядя, как у мага дрожат руки, а барьер становится все прозрачней и прозрачней… Или мне показалось, или любимый действительно смотрит на них, как на шведский стол!
– Как вы… – икнул холодец с хреном, понимая, что жаба его уже не спасет.
– Я в порядке. У меня все замечательно, – ядовито заметил дракон, наслаждаясь ужасом. – Проклятие снято… Теперь я снова могу расправить крылья…
– Готовы служить вам верой и правдой! – заверещал брюнет в красном, падая на колени перед драконьей мордой.
– Жаль, что не головой и руками, – вздохнул любимый. Черт, даже в драконьем рыке я узнаю его интонации. Через секунду он снова обернулся человеком.
– Оружие в руки и на передовую! Живо! – скомандовал он, отдавая приказы.
– Но… – икнул толстяк, плаксиво скривившись. – Мы же Лорды… Мы …
– Я кому сказал! – голос прозвучал так, что я сама готова была искать амбразуру. – Все, кроме моего дорогого друга! Он уже там однажды был… Мне откровенно плевать, влезете ли вы в доспехи или нет! Живо!
– Я не пойду! – заныл толстяк, прижимая руки к груди, пока остальные в ужасе переглядывались. – Нет, нет, нет… Пощадите… Помилуйте… Я – больной человек… Я не…
Я видела, как заклубился черный туман, обрисовывая огромный силуэт, а через секунду порыв ветра сдул пепел, рядом с которым прыгала чудом пережившая хозяина жаба.
– Это было так трогательно, что у меня в носу защипало. А когда у меня в носу щиплет, я обычно чихаю, – философски заметил любимый, глядя как остальные уже поскакали выбирать себе доспехи и оружие. – Передайте Флармеру, что я скоро подойду, пусть не расходятся… Да… Несите Ваш заборчик. Куда долечу, там и будет новая граница!
Я спускалась вниз по тому же живому коридору, глядя как в небе парит огромная черная тень, периодически заслоняя солнце.
– Импэра! – восторгались люди, протягивая ко мне руки. – Благослови нас, Импэра! Долгих лет жизни Импэре!
Они кричали, как сильно любят меня, как признательны мне за все, как готовы идти за мной хоть на край света, а я шла и понимала, что грош – цена такой любви. Народ должен бояться и уважать, а не любить и обожать. Если бы я не была бы знакома с драконом,… «Очень близко знакома!», – покраснела Интуиция… если бы действительно судьба повернулась ко мне тем самым местом, которым я бы снабдила стройматериалами проект Кронваэльской стены при виде моего «жениха», то через пару лет, народ бы придумал себе тысячу легенд, чтобы оправдать себя. Рассказывали бы, что я добровольно пошла на жертву, чтобы спасти всех. Поговаривали бы, что я на самом деле жива и здорова, как обычно бывает с почившими знаменитостями. Потом легенда обросла бы предателями, которые таким образом избавились от меня. Подлость народной любви не знает границ.
«Птица высокого полета!», – усмехнулась Интуиция, провожая взглядом дракона. Мое окрыленное, глупое сердце летало рядом с ним, пока уставшее тело еле перебирало ногами. Я сглотнула, оценивая сомнительные аэродинамические свойства драконьей туши. «Борт один! Как слышно! Запрашиваю посадку! – прогундосила Интуиция. – Цель находится в радиусе поражения!». Я сглотнула, представляя смуглое лицо той цыганки, которая смотрит в небо и тут же становится автором великой китайской стены. «Наш летчик!» – обрадовалась Интуиция, потирая загребущие руки, которые, судя по продолжению пророчества, созданы не для стирки и уборки, а аккурат для властных полномочий.
Читать дальше