Мария Сакрытина: Проклятая

А что, я решилась остаться. Ну, до праздника. Почему бы и нет? Хочется же посмотреть, как меня чествуют. Хот раз в жизни.

Через две недели я отъелась, пришла в себя и отбивалась от кавалеров. Вуаль пришлось снять — чернокнижнику, может, и ничего — чужое лицо в зеркале видеть. А мне противно. Пришлось, правда, поработать, чтобы никто моё лицо и той «чистой леди» из часовни не соединил в одно. И не поинтересовался, а чего это мы похожи, как близняшки?

Пару раз я сходила к своему…гм… телу. Окружила новыми заклинаниями, уже не наспех. Вроде как я убирала… и колдовала одновременно. Маскировалась.

Среди прислуги меня — с ума сойти! — полюбили. С десяток предложений руки и сердца я получила, да. Ну, девицы-то, чьи кавалеры ко мне переметнулись, завидовали сначала. Но когда я помогла одной из них попасться на глаза королеве и девчонку повысили, все сошлись на том, что я приношу счастье.

Жизнь — странная штука, да?

Пару раз за неделю я всерьёз обдумывала, а не плюнуть ли на это мировое зло и добро и остаться здесь. Пусть бы другая или другой проклятый за меня отдувался…

Но не поверите, мне этого другого или другую было жаль. Есть вещи, которые даже врагу не пожелаешь, а тем более невинному ребёнку.

Мда, нежной я стала после общения с Александром. Скоро, не дай бог, засияю.

Да, и этому миру явно не хватает хорошей встряски. А то скучно.

В день, хм, меня светило солнце, во дворце бегали туда-сюда, на улицах устроили пляски. И звонили колокола.

Я взяла выходной, собралась и в который раз смешалась с толпой.

Ждать пришлось недолго.

Где-то после полудня на главной площади (там ещё с неделю назад что-то долго устанавливали и молотками стучали) торжественно открыли мою скульптуру. Народ возликовал и потащил лилии и розы.

На возвышение вышел король Люций. И с фальшиво-несчастным выражением сообщил, какая я была бедная-несчастная, как мы все скорбим и всё в этом духе. В разгар его речи выпустили Армана, и тот низко пролетел над площадью. Народ удивлённо зашумел, а я торопливо приказала дракону кружить над башней с часовенкой — как обычно.

Стоило Арману улететь, объявили минуту молчания. А, когда я уже решила было, что ничего интересного уже не произойдёт, толпа неожиданно расступилась, и в полной тишине раздался стук копыт.

Я сжала платочек, которым якобы вытирала слёзы. И смотрела, как медленным шагом по образовавшемуся коридору едет рыцарь в сверкающих доспехах. Как спешивается. Снимает шлем, берёт его в одну руку, другой снимает с седла букет крупных алых роз и идёт к моей скульптуре.

Я застыла, глядя на него. Забыла обо всём: что стою слишком близко, что надо опустить голову, как все. Он же всё-таки принц. А я вроде как скорблю.

Я смотрела.

Александр ни капельки не изменился. Как и раньше, пятнадцать лет назад, несмотря на то, что большую часть тех лет провёл в инквизиции.

Правы были записи чернокнижника-проклятого: те, кого мы любим, остаются молодыми всю жизнь. Как и мы.

Александр поцеловал мраморную руку статуи, выпрямился и обернулся. Его взгляд бездумно прошёлся по толпе. И замер на мне.

Я торопливо опустила голову, шепча заклинание-вуаль.

Чёрт побери мою беспечность!

Слава богу, король Люций решил поприветствовать брата. Слава богу, народ был тоже очень-очень рад видеть своего принца и ему просто не дали сойти с помоста.

Позже, уже в безопасном отдалении я видела, как Александр то и дело осматривает толпу, ища кого-то… меня.

Естественно, без результата.

Глубокой ночью я выбралась из города, вызвала дракона, выдержала радостное курлыканье и попытку утопить меня в слюне.

И улетела. На юг. Куда же ещё?

Дамиан, мягко говоря, меня не ждал. Он тоже что-то праздновал и развлекался в своём гареме, среди прекрасных, точно гурии, чернооких наложниц. И пьян был к тому же. Потому совсем не удивился, когда я прямо посреди его гарема и приземлилась.

Наложницы с визгом бросились врассыпную. Я соскользнула с крыла и шагнула к развалившемуся на диване вдрызг пьяному королю.

— О, Ва-а-а-аше Высочество! — довольно поприветствовал Дамиан.

А я заметила, что он потолстел и обрюзг. За десять лет?

— Алисия, ты ж вроде как…того, — южанин хихикнул, — померла.

— Привет с того света, — буркнула я и с помощью духов потащила пьяницу опохмеляться в ближайшем фонтане.

После парочки окунаний Дамиан был уже вполне трезв. По крайней мере, настолько, чтобы воскликнуть:

— Так ты живая?!