Алин Крас: Проклятое Пророчество

Проявленная мной небывалая решительность, лихорадочные сборы, тревога за Александрэля и жителей Надмира, осознание важности взятой на себя миссии, понимание трудности предстоящего пути, все это, вызвало в моей душе незнакомое раньше волнение и возбуждение. Гремучая смесь страха и восторга подстегивала сердце биться чаще, рождала желание двигаться быстрее. И я, невольно, ментально торопила своего, в общем-то, и так резвого ящера бежать быстрее, чем вызывала недоуменные взгляды прохожих.

Выехав из города через Южный вход, я на бешеной скорости, со свистом ветра в ушах, понеслась по прямой, как стрела, дороге Древних. Через несколько часов подъехала к развилке, где дорога разделялась на четыре направления — на Надмир, на Лангос, на Борнавос, на Марикен — и свернула в сторону Надмира. Многочасовой, однообразный путь, постепенно унял мое возбуждение, и я позволила своему ящеру перейти на более спокойный ритм движения, осознав, что, в противном случае, он быстро устанет.

Первая ночь в лесу, когда я решила дать отдохнуть ящеру и сама немного поспать, была для меня мучительно страшной. Темно. Свет звезд практически не пробивается через густые кроны деревьев, даже ночное зрение не спасает. Только ночные светлячки, пролетая, время от времени освещают пространство вокруг. Установив магический защитный контур, который надежно не пропускает мелкую живность, а о крупной предупреждает звоном, накормив и напоив ящера, я соорудила себе спальное место, расстелив на мягком мху коврик, и забралась в спальник.

Но мне не удалось поспать. Всю ночь я, с замирающим от страха сердцем, напряженно прислушивалась к многозвучью леса. Вздрагивала от каждого шороха, скрипа стволов, потрескивания веток, шелеста листвы, гула насекомых. Всюду мне мерещились угрожающие тени. А лежание на твердой земле, доставляло мучительное неудобство, и утром показалось, что меня били палками, настолько болезненно ломило все тело.

В последующие ночи, то ли я осмелела, то ли устала не спать и бояться, но решив — будь, что будет, уже полностью положилась на магический защитный контур, перестав напряженно прислушиваться к ночным звукам леса.

Иногда меня будил предупреждающий резкий звук, издаваемый защитным контуром, когда его пытался кто-то пересечь. Мне приходилось отгонять незваных гостей с помощью ментальной магии, хоть преодолеть защиту контура очень сложно, она и сама отпугивает живых существ, но и терпеть соседство змеи или ящера поблизости я не могла.

Этой ментальной магией я пользовалась и днем, если за моим фаэтоном увязывалось какое-нибудь крупное животное. Это оказалось несложно. Потраченный резерв магической Силы быстро восстанавливался благодаря непривычно высокой концентрации магии, разлитой в эфире. А я прочувствовала и поняла, что в городе, где сосредоточено много разумных использующих магию, ее в эфире заметно меньше, поэтому и восстановление резерва там идет медленнее.

Еще я поняла, что могу просидеть целый день в кресле погонщика, приспособиться к походной еде, искупаться в малоподвижной запруде ручья, с помощью бытовой магии подогрев воду. Но вот спать на земле — это сродни пытке!

И все же, это путешествие показало, что я не такая уж беспомощная, как считали все вокруг, да и я сама. Вполне могу терпеть неудобства и преодолевать страх, утешая и подбадривая себя тем, что все мои страдания временные. Как только я доберусь до города, смогу, наконец, получить горячий душ, еду за столом и мягкую постель.

Зато, какие потрясающие и незабываемые впечатления я получала от красоты окружающей меня природы. Лучи солнц, пробиваясь сквозь густую листу, рассеивают полумрак и, образуя пятна света, дают возможность насладиться видом незнакомых мне растений.

Очаровательные лесные цветы; хрупкие, резные листья кустов; роскошно цветущие и плодоносящие лианы; величественные хвойные деревья, макушками упирающиеся в небосвод. Дикая мозаика и причудливый контраст цветов. Какие-то листья только народились и имеют светло-зеленый оттенок, какие-то уже зрелые и сизые, какие-то краснеют перед закатом своего существования, а какие-то желтеют перед смертью. То там, то здесь, вспыхивают яркие, разноцветные цветы и бабочки. Более живописную картину трудно себе представить. А мой тонкий нюх не улавливал никаких отталкивающих запахов. Аромат смолы и хвои, благоухание пряных трав и душистых цветов, перебивали запах влажной земли, преющих листьев и мха.