Елена Звездная - Сияние черной звезды

Он усмехнулся.

Я же поправив растрепавшиеся волосы, уточнила:

— Так что с этим Угнаром? Бог спустился с небес ради любимой и тем самым загубил свое царствие, ибо жадные и продажные советники разворовали к гоблинам всю казну?

Кесарь посмотрел на меня очень странно, и кажется, с трудом сдержал улыбку.

— Нет, все было не так? — поняла я. — Ммм… бог ради любимой оставил царствие, и оно развалилось само, под гнетом невыполненных государственных обязанностей?

Улыбка императора стала шире.

— Опять не то? — возмутилась я. — Но, послушайте, судя по одежде его воинства — им там толком уже даже шить некому, что в принципе не удивительно — где швейная игла и где ночная дриада. К слову, учитывая голодный вид высшего воинства, и повариха из этой дриады такая же, как и швея. Я полагаю, ему в принципе не стоило укладывать свое царствие к ее ногам, она определенно не умеет править.

И кесарь расхохотался. Искренне, от всей души, наличия которой у него я лично не подозревала в принципе.

— Что? — невольно и сама улыбнувшись, спросила я. — Версия опять далека от правды?

— Да, наивная моя, — отсмеявшись, произнес кесарь. — Весьма далека. Ради дриады с небес никто не спускался, как собственно никто не складывал империи к ее ногам. Дриаду изнасиловали, цинично и жестоко, более того — продолжили в том же духе впоследствии. А после и вовсе лишили возможности даже прикасаться к деревьям. Ревность страшное чувство, нежная моя.

Улыбка померкла. Помолчав некоторое время, я тихо спросила:

— И что случилось с?.. — договаривать не стала.

Знала, что кесарю это не требуется, он понимал меня с полуслова, полунамека, полумысли… да и вообще всегда, везде и во всем. Понял и сейчас.

— Насколько мне стало известно после допроса светочей, первыми в мире высших начали гибнуть деревья, — тихо сказал Араэден.

Я задумчиво заметила:

— Нужно будет быть повежливее с нашими дриадами.

— Определенно, — улыбнулся кесарь.

Вдали у пристани призывно и тревожно зазвучал звук горна, синим окрашенным медной пылью пламенем вспыхнули огни на уцелевших крепостных стенах, неподалеку раздался голос лорда Альриса, зовущего меня.

— Динар прибыл, как ты и просила, нежная моя, — уже без улыбки произнес кесарь.

А я стояла, смотрела на него и чувствовала, как все сильнее бьется мое сердце.

— Динар, который и не вспомнит меня, не так ли? — уточнила, хотя и так все понимала.

Араэден улыбнулся, повел плечом и тихо повторил уже ранее сказанное:

— Ревность страшное чувство, нежная моя.

И пространственное окно заискрившись исчезло, оставляя меня наедине с моей надеждой. Надеждой, у которой как и у любви было два крыла, потому что одно я знала точно — сколько бы лет не прошло, сколько бы событий не миновало, сколько бы вод в реке не утекло — Динар меня вспомнит.

И развернувшись, я поспешила навстречу разыскивающему меня лорду Альрису...

Конец пятой книги.