Кристи Хантер - Возрожденная

Для нее не имело значения, что ее мама думала, что она зависит от наркотиков, все дело в том, что она больше не беспокоилась о ней, и ей было очень больно это услышать. Она покинула комнату до того, как сердце ее мамы скажет о ее лжи ранее, чем та заговорит.

Отодвинув прошлое назад, она схватила салфетку со своего прикроватного столика, чтобы остановить кровотечение. Через несколько минут, она бросила салфетку в мусор, взяла подушку, подхватила комод и потащила его через всю комнату, чтобы скрыть свои сонные приключения.

Облокотившись спиной к передвигаемой мебели и поставив ее на место, она с облегчением вздохнула. Они никогда не узнают — ну или не узнают об этом в то время, пока она здесь. Однажды ее отец снова позвонит ей, и, вероятно, скажет еще раз, как он был разочарован. Но боль от этих слов придет позже, а это намного лучше, чем испытать ее сейчас.

Посмотрев наверх, она увидела себя в зеркале, и на нее снизошло озарение. Она может столкнуться с монстрами — в ее мечтах, и даже в ее реальной жизни — но мысль о том, чтобы столкнуться с ее родителями, увидев разочарование в их глазах, превратила ее в бесхребетную маленькую девочку.

Каждое изменение, которое произошло с ней с тех пор, как она была превращена в вампира, рассматривалось ее родителями как форма протеста. Они считали ее недооцененным, беспощадным подростком — возможно, на наркотиках, возможно, беременной — и она старается сделать их жизнь несчастной, по родительскому мнению. Но лучше позволить им поверить в это, чем поверить увидеть в ней монстра.

Иногда она задавалась вопросом, не было бы лучше, пойти легким путем, и просто подстроить свою смерть, как большинство подростков с признаками вампиризма. Потерять семью было бы чертовски больно, но разве она уже не потеряла их? День за днем, постепенно, она чувствовала, как они отдаляются от нее. Они едва разговаривали друг с другом, не обнимали ее так долго, что Делла уже не могла вспомнить, каково это. И все-таки часть нее скучала по ним так сильно, что она хотела кричать, что это не ее вина. Она не просила, чтобы ее обращали.

— Что ты делаешь? — спросил голос, разрушивший мрачную тишину.

Делла оглядела комнату. С ее сверхчувствительным слухом она обычно могла слышать, как ее младшая сестра переворачивается в своей постели. Как она не услышала, как та проскользнула в комнату?

— Ну, ничего, — ответила Делла, — что ты здесь делаешь?

— Я услышала тебя…, - глаза Марлы расширились. — Ты передвигала комод.

Делла посмотрела на передвинутую мебель.

— Эм, я не могла уснуть, и я просто… думала, что смогу освежить здесь все.

— Эта штука тяжелая!

— Да, ну, я съела все свои овощи за ужином.

Марла нахмурилась.

— Ты почти ничего не съела за ужином. Мама беспокоится о тебе.

Нет, это не так, — подумала Делла.

Марла снова осмотрела комнату.

— Ты спросила маму, можно ли тебе переставлять мебель в своей комнате?

— Почему я должна спрашивать? — спросила Делла.

Марла пожала плечами.

— Я не знаю, но тебе, наверное, следовало спросить.

Делла закусила губу, понимая, что до того, как она была обращена, она, вероятно, попросила бы разрешения даже для чего-то такого, столь обыденного. Есть все-таки положительный момент в жизни в лагере. Холидей и Бернетт, лидеры лагеря, управляли мощным кораблем, но они дали студентам достаточно веревок, чтобы либо качаться с ними, либо повеситься. До сих пор Делла не повесилась. Ну, или еще не повесилась. За последние полгода она полюбила свою независимость.

Марла подошла поближе. Ее розовая ночная рубашка доставала до середины бедра. Делла поняла, что ее сестра меняется — растет. Теперь в четырнадцать, она потеряла образ маленькой девочки. Ее длинные темные волосы были чернее, чем у Деллы. Из-за них Марла больше похожа на их отца. Более Азиатская.

Это должно осчастливить отца, — подумала Делла.

— Ты в порядке? — спросила Марла.

Прежде чем Делла поняла, что Марла намеревалась сделать, она прикоснулась к ней. Делла отступила, но Марла все еще держала ее руку.

— Я в порядке.

Марла скорчила рожицу.

— Ты все еще такая холодная. И ты больше не будешь собой. Ты всегда хмуришься.

Потому что я голодна!

— Я в порядке. Тебе лучше вернуться в постель.

Марла стояла и не двигалась.

— Я хочу, чтобы моя сестра вернулась ко мне.

На глаза Деллы навернулись слезы. Часть Деллы тоже хотела вернуться.

— Уже поздно.

Она моргнула, рассеивая водянистую слабость. В Тенистом Водопаде она редко плакала, но тут слезы сразу появились на ее глазах. Может, потому что здесь она чувствовала себя более человечной? Или это потому, что здесь она чувствовала себя монстром, каким она стала бы для них, расскажи она всем правду?