Елена Гуйда - Шустрая Кэт. Курс второй

— От всех не смогу, Кэт. Тем более, что вы весьма специфическая пара. А Абрахам всегда у всех на виду. Я не всесильный.

— Ничего, — осознав, что в принципе уже могу и встать, сказала я. — мы тоже с Абрахамом не первый раз в морге…

— Надеюсь, ты осознаешь…

— Больше чем вы.

Я поднялась и чуть ковыляя, поплелась к двери.

Может, это было не красиво и не правильно по меркам аристократии, но я вроде как аристократкой и не признана. Да и думала только о том, что у меня снова появилась возможность увидеть Абрахама.

***

Но не успела я переступить порог, как на меня налетел Эвер.

— Жива! Слава Единому!

— Та да. Только ему и слава. Нужно не забыть свечек в Храме понаставить. А то страшноватенько, право слово. Чуть удача не подвела… — И тут меня словно молнией прошило: — Милка… скажи, что вы ее нашли!

Эвер помрачнел, но кивнул.

— Говори, — оперлась я на его руку, понимая, что от долгого лежания, ноги не очень-то хотят меня держать.

— В старости ты будешь рассказывать внукам, что помыкала королем! — натянуто улыбнувшись, пошутил Высочество.

— Вообще-то принцем. И не заговаривай мне зубы, — мотнула я головой в сторону мужского крыла, намекая на то, что все мне можно и по пути рассказать.

— Как только вы выбрались, словно из-под земли появилась Салин Рхавор, оборотниха. — Я кивнула, давая понять, что склерозом не страдаю. По крайней мере, не настолько. — Она и сказала, что Стейл всегда держит слово и рассказала, где искать Милвену. Оказалось, что в принципе ничего особенного. В одном из поместий Сивэ, на берегу моря. Час верхом от столицы. Сейчас она под защитой дома Хворсов. Но боюсь, что это ненадолго…

— Почему?

— Илкаром Сивэ заявил не нее права…

— Не заставляй меня нервничать, Эвер. Мне пока не желательно. Говори нормально.

— Его отец подписал обязательства. Милвена Лорас становится женой мастера Сивэ, а семейство Лорасов получает денежную компенсацию. Договор заверен третьим независимым лицом, проверен нами на подлинность…

— Могли бы и не стараться, — процедила я сквозь зубы, понимая, что у меня еще и отдышка к полному комплекту недугов. Или это я просто так разозлилась? — Там такое семейство, что они могут.

Я перевела дыхание и снова кивнула, подтвердив, что вполне способна идти дальше.

— Держите их на расстоянии. Мне нужно чуть оклематься и выбраться из этих казематов.

— Кэт! Боюсь, что по закону Сивэ прав. Деньги он уже передал дому Лорас и, насколько мне известно, возвращать там уже нечего.

— А по справедливости всем бы их наследства лишить, чтобы таких, как сами, сволочей не плодили. И Эвер, если бы я жила по закону, то очень не долго. Ладно, Высочество, будь другом, проконтролируй, чтобы никто ничего наворотил. Или мастер Меча пусть проконтролирует. Я в долгу не останусь.

Эвер улыбнулся и едва заметно кивнул.

Я тоже слабо улыбнулась в ответ. Хотелось спросить, как сама Милка. Не причини ли ее чего непоправимого. Но не у Рыжего же спрашивать о таком!

— А суке блохастой, я как-нибудь при следующей встрече хвост на шее бантом завяжу. Клянусь всеми котлами ада.

— Боюсь, она на территории Идмири появится не скоро. Кажется, ей дошло с кем ее угораздило связаться…

— Плохо. Очень плохо, — прошипела я сквозь зубы, отпустив руку Эвера и тут же взявшись за ручку двери в палату. — Если меня сейчас будут бить, связывать и волоком тащить назад, не рассказывай никому. Не добивай мою и без того едва живую репутацию.

— Клянусь, от меня этого никто не узнает.

***

В палате Абрахама Волена было тихо. Чуть сопел во сне сам болеющий. Ни капельки, кстати, не изменившийся. Даже посвежевший, к слову.

Многое стало понятней. Почему у него не черные, а молочно белые волосы. И не карие или черные, а зеленые — глаза. Как у него получалось воздействовать на организм человека, пусть даже не для лечения, хотя и для лечения тоже. Ну и применяя темные потоки. Мне конечно еще во многом стоит разобраться. Но в общем…

Я тихонько приблизилась и глубоко вдохнула. Обоняния коснулись запахи успокоительных, цветов и жареной курицы с инийскими специями. Последний был настолько ярким, что у меня в животе восстание голодных глистов началось.

Вот где настоящая дискриминация. Как меня как каким-то супом кормили, даже на вид таким, словно его уже кто-то ел. А его — курочкой. Я за него переживаю. Реву как дурочка, а он тут… Не иначе Олем расстаралась! Пожертвовала близкой родственницей — как пить дать.