Марина Абрамова - Иномирянка. Иллюзия выбора. Книга 2 [СИ]

- Пришли результаты вашего медицинского обследования. Вы полностью здоровы. Поздравляю. - И искусственная улыбка.

Я кивнула, как-то и не сомневалась, что со здоровьем у меня все нормально.

- Можете быть свободны. Позовите капитана, будьте добры.

Я встала, отдала честь и вышла из кабинета. Это все? Что же тогда сказали ребятам, что вызвало такую реакцию у Эльзы, да и Адам выглядел пришибленным.

Позвав Эрика, снова расположилась в гостиной. Капитана не было долго, его продержали больше получаса. Раздался звук открываемой двери, я повернулась и увидела Эрика. Он лишь раз взглянул на меня каким-то отрешенным взглядом, и стал подниматься к себе. Смотря, как он медленно, будто через силу, переставляет ноги по ступеням, поняла, что что-то случилось. И я явно чего-то недопонимаю. Решив дать какое-то время ему прийти в себя, если бы хотел побыть со мной, то подошел бы, осталась внизу в ожидании ужина.

К ужину Эрик так и не спустился, и я вся извелась и накрутила себя. Адам был молчалив и задумчив, разговор не поддерживал, Эльза так и не вернулась. Только Джейк пытался разрядить обстановку, но и он, поняв всю бесперспективность, стал, молча, есть.

Быстро проглотив ужин, почти бегом направилась на второй этаж. Мне нужно поговорить с Эриком. Постучала в дверь и, не дожидаясь ответа, вошла. Эрик лежал на кровати и смотрел визор. Увидев меня, не довольно, поднялся.

Сердце предупреждающе забилось сильнее, что-то мне не нравилась такая встреча.

Я облизала вмиг пересохшие губы и спросила:

- Эрик, что-то случилось? Почему ты не пришел на ужин? - спросить про разговор с сетой Ойлис, я почему-то побоялась.

- Да, кое-что изменилось. Но это и неважно, в принципе. Хорошо, что ты пришла, нам нужно серьезно поговорить.

Сердце нехорошо екнуло от этих слов, а Эрик продолжил:

- Я понял, почему нестабильность так осуждается среди военных.

Я замерла, лишь сердце гулко стучало.

Эрик убрал руки в карманы штанов, и было заметно, что сжал в кулаки.

- Я считаю, нам нужно прекратить наши отношения. Хотя, какие это отношения, один мазохизм…. Так что эти два года, мы просто члены одной команды и ничего больше.

- А мое мнение ты не хочешь узнать? - голос как будто не мой.

- Нет. Я все уже решил.

Я опустила глаза, чтобы он не видел, как мне больно:

- Разрешите идти, капитан?

- Иди.

Я развернулась и направилась к двери, когда меня уже на выходе догнал его вопрос:

- Только обещай мне одну вещь.

- Какую? - спрашиваю, не оборачиваясь, не смогу изобразить равнодушное лицо.

- Через два года мы вернемся к этому вопросу.

Я отрицательно покачала головой:

- Нет. Я не буду этого обещать, и вышла, закрыв за собой дверь.

Просидела в своей комнате несколько часов в какой-то прострации. Мысли беспорядочно крутились в голове: Эрик меня бросил. Но он ни слова не сказал, что больше не любит, лишь о том, что нестабильность - это плохо. Всего лишь пару дней назад он говорил о том, что готов растить моего ребенка от другого мужчины. И тут после разговора с сетой Ойлис, разрывает наши “недоотношения”.

Вероятно, она сказала ему что-то такое, после чего Эрик принял такое решение. Я должна все выяснить и нормально поговорить с ним. Подскочив с кровати, выбежала из комнаты. Уже наступила ночь, в коридоре светильники были приглушены, ребята, наверное, в своих комнатах, поэтому, не таясь, направилась к Эрику. Стучать не стала, чтобы не привлекать лишнее внимание, а сразу нажала на ручку и открыла дверь. И тут же замерла, не веря своим глазам. На кровати был Эрик и наша услужливая палмейка Сирелла. Застала я их в самый пикантный момент, который нельзя потом объяснить словами “ты все не так поняла” или “это не то, что ты подумала”… Поняла я как раз все ТАК. В ступоре стояла и смотрела, осознавая, что надо вот прямо сейчас выйти, но ноги отказывались повиноваться. Они меня даже не замечали, слишком увлечены процессом были. Только когда я, наконец, отошла от шока и повернулась уходить, Эрик, все-таки меня увидел. Секунду мы смотрели в глаза друг другу, а потом я тихо закрыла за собой дверь. Бесшумно прошла в свою комнату и легла на кровать. Никогда мне еще не было так больно. А потом меня накрыла истерика, я рыдала, закусив одеяло, чтобы никто случайно не услышал.

Было ощущение, что он просто убил меня этим поступком. Проплакала всю ночь и только под утро забылась тревожным сном.

Проснулась поздно, и, приведя, себя в порядок, спустилась завтракать. Ребята уже поели, но я была даже рада никого не встретить.