Дарья Кузнецова - Эпилог к концу света

Злые воды – океан, раскинувшийся к югу от Семилесья, давно будоражил мятущиеся души. Ходили легенды о том, что за пеленой жестоких штормов и силовых бурь лежат неизведанные земли. Не очередной из множества островов, разбросанных вокруг принадлежащих нам земель, не ненасытные льды Севера, от чьего наступления нас оберегают Скрепы, а ещё одна настоящая суша. Большинство легенд сходились на том, что земля эта мёртвая, проклятая, что когда-то мы жили именно там, но потом случилась беда и те, кто не успел спастись бегством, погибли. И силовые бури, дескать, тоже отголоски той катастрофы. Но когда подобные сказки останавливали любопытных?

К сожалению, лебедями летать над облаками дети леса пока не научились, поэтому путь пытались преодолеть по морю. То отдельные романтики, то авантюристы всех мастей, то снаряжённые богатыми энтузиастами экспедиции. Если кто и достигал дальних земель, то не возвращался. А тем, кто уверял, что бывал, гулял или вообще каждый год туда отдыхать выбирается, обычно рекомендовали завязывать с вытяжками и настойками. Конечно, нет такого растения в лесу, которое могло бы убить иналя, но надо же знать меру и беречь данные природой мозги!

Возвращаясь же к экспедиции, я, честно говоря, не знаю, почему этот вопрос встал именно сейчас, да ещё на совете Верховных, да ещё с таким результатом. Не интересовалась. Политика – это вообще последнее, что волнует меня в жизни. Наверное, это не самая умная тактика, ибо великим умам наплевать, помнишь ты об их существовании или нет, главное, они о тебе не забывают. И вот я, неожиданно для себя самой, получила лестное предложение, отказ от которого сулил неприятности.

Если бы я следила за общественной жизнью, эта новость не стала бы сюрпризом или вообще могла меня не найти – уж спрятаться с моими талантами нетрудно. Но застали меня врасплох, дома, и отпираться было бессмысленно. Как результат – две луны безобразной болтанки между небом и водой, а потом мы нашли её. Землю.

Измученные дорогой, живописный зелёный бережок мы готовы были обнять и расцеловать, всей командой высыпавшись через остоледевший корабельный борт и воссоединившись с сушей после короткого заплыва. Но этот разврат, конечно же, пресёк в самом зародыше Лераль. Капитан построил всех по ранжиру, раздал оплеухи и указания, и высадка прошла аккуратно, чётко и не сразу. Сначала разведка и оценка полученных сведений, потом ещё разведка, потом ещё немного разведки и напряжённой мыслительной деятельности, и только на пятый день на рейде осторожный Лель разрешил перебраться на берег. И что-то мне подсказывало, сделал он это не из уверенности в безопасности места, а из понимания, что вопрос скоро встанет ребром: или мы разобьём лагерь, или лицо капитану.

Нет, я конечно утрирую. Лераль хороший командир, его слушаются, и никто бы без его разрешения ничего не сделал. Да и сами мы (во всяком случае, большинство) понимали, что осторожность оправданна. Но эти четверо суток в виду берега были самой тяжёлой частью дороги.

На аборигенов мы наткнулись совершенно случайно, а если точнее, то они на нас. Морской берег – скалы, поросшие невысокими кривыми деревцами, пахучим низким кустарником и незнакомым разнотравьем – их не интересовал, жили они в глубине суши, у одной из множества мелких местных речушек. Нашёл нас кто-то из детишек, причём дозорные их засекли, но что-то предпринять не успели – мелюзга быстро сбежала за подмогой.

А потом разбираться, что случилось, пришли женщины, причём безоружные. И замечательно, что именно они: на появление вооружённых аборигенов мы могли отреагировать совсем не так дружелюбно. Не со зла, а просто от страха и напряжения. Для нас живописный берег и пасторальные холмы уже были откровением и большим сюрпризом, ожидали-то пустыню, а уж явление разумных обитателей – тем более неожиданность.

Что особенно поразило, местные жители, при кардинальных внешних отличиях, очень похожи на нас энергетически. Словно кто-то из богов решил подурачиться, взял и создал иналей наоборот – больших и тёмных.

Тёмные волосы, тёмные глаза, кожа – смуглая с лёгким зеленоватым оттенком. Непривычные лица – широкие, грубоватые. Уши ощутимо меньше наших. Но самое главное отличие – это, конечно, телосложение местных женщин. Они такие... очень выраженные женщины, вызвавшие у всей команды сильную растерянность эстетического свойства. То есть вроде бы мужчины изголодались по изящному обществу и с удовольствием бы познакомились поближе, но только в теории и не с этими «красотками».