Наталья Косухина - Одинокий властелин желает познакомиться [litres]

Широко раскрыв глаза и забыв как дышать, я молча внимала тому, что ждет меня в будущем.

– И еще… Вы не сможете быть счастливы ни с одним мужчиной. Ибо пребывание рядом с девушкой Черного Властелина сильно отпугивает кавалеров. Значит, семьи вам не завести. Клянусь, что я так и сделаю, и, будьте уверены, свое слово сдержу! Так что вы мне ответите?

Ни жива ни мертва от нарисованной им перспективы, я решила уцепиться за последний аргумент.

– Но вы же меня совсем не знаете! Как вы можете вверять мне свою судьбу и тайну? – проблеяла я.

– Значит, я желаю познакомиться! – непреклонно заметил Властелин, сверкнув глазами.

Что же делать-то? А?

За некоторое время до этого

– Юля! Зачем ты побила пациента?! – завопила Катя.

– М-да… – промямлила я. – Нехорошо получилось. Но я же не специально!

Нелегка жизнь терапевта, особенно если у тебя в палате лежит мужчина с диагнозом «начальная стадия цирроза печени», крайне неопрятной и мало привлекательной наружности, к тому же любящий выпить. Много выпить! Да еще и побуянить.

Перед глазами всплыло воспоминание, как на меня во время вечернего обхода бросился пациент, замахиваясь капельницей. Чудом смогла увернуться. И чтобы меня повторно не попытались убить за то, что я решила лишить его нажитой непосильным трудом бутылки, пришлось скрутить нападавшего и повалить на пол.

Пока разобрались что к чему, нетрезвый забияка успел разыграть целую трагедию. В итоге необходимо было задержаться, пока все не успокоится.

– А со стороны так и не скажешь! Ты хоть понимаешь, что нам грозит, если об этом узнают? И никто ведь не учтет, что это ты у нас каратист. Всю смену накажут.

Вздохнув, я с неприязнью посмотрела на Катю. Она была девушкой среднего роста, я бы назвала ее костлявой, другие – стройной, с длинными, почти до пояса, и, стоит признать, красивыми светлыми гладкими волосами. Кожа была немного бледной – работа у нас не сахарная, загару и свежему румянцу не способствует. Дополнялось это чуть раскосыми большими голубыми глазами, которые взирают на весь мир с прохладным высокомерием. Иногда кажется, она только что сошла с обложки модного журнала. Но, несмотря на ходившее мнение о блондинках, дурой не являлась. Как бы ни была велика наша вражда, мне приходилось это признать.

Но несмотря на внешнюю привлекательность, любимого или не любимого мужчины у коллеги не имелось. В больнице такое сразу подмечали. Видимо пакостный характер все же сыграл свою роль.

Так уж получилось, что с этой девушкой мы идем по жизни вместе. Сначала ходили в одну группу в детском саду, потом учились в одном классе в школе, а следом и в институте.

Когда я устроилась работать в больницу, то решила – вот она свобода! Но нет, и тут мы встретились. Теперь она моя коллега и общаться нам до пенсии. И вот как раз с взаимопониманием у нас большие проблемы.

Есть лучшие друзья, а есть верные враги. К последним относимся мы с Катькой. Ни дня без ссоры, ни часа без спора. Придушила бы ее стетоскопом, если бы знала, что это сойдет мне с рук.

– Все, с меня хватит! Ты меня преследуешь всю жизнь и планомерно ее портишь! – завопила врагиня, стоя напротив меня и уперев руки в бока.

– Это еще кто кому портит! – вскочила я, полная праведного возмущения.

– Да пошла ты! – психанула Катя.

– И я б тебя послала, да вижу, ты только что оттуда, – прорычала в ответ.

– Ну ты… – возмущенно пыхтя, коллега вышла из ординаторской, а я загрустила.

То ли это я такая неудачница, то ли это Катя Волкова портит мне карму всю жизнь, но что-то не клеится в моей судьбе. В садике сложно было найти общий язык со сверстниками, в школе я много училась, и из-за этого были трудности с друзьями. В институте стала всеобщей любимицей и усердно трудилась. На личную жизнь не оставалось времени.

Зато рядом со мной постоянно была Катя, отравляющая мне жизнь. Иногда меня посещает мысль, что мы словно супруги, прожившие много лет в браке, долго разводимся и наша надежда на избавление друг от друга с каждым днем становится все призрачнее.

Сигнализация, сработавшая за окном, заставила отвлечься от невеселых мыслей и, взглянув на часы, я поторопилась домой. Снимая белый халат, мельком взглянула в зеркало и поморщилась. В отличие от моей врагини, я никогда не была худой. Моей фигуре были присущи плавные изгибы и округлые формы, хотя совсем уж толстой меня назвать было нельзя, однако с некоторых мест не помешало бы убрать пару лишних кило.