Кристина Юраш: История когда-то начинается

— Поздно. Я не умею воскрешать мертвых… — промолвил он и отвернулся.

— Он был и твоим отцом тоже… Я слышал ваш разговор. Я не решался войти. — Дрион убрал длинные черные волосы, прилипшие к лицу. Он был ниже и шире брата. Его доспех блестел на солнце, а черный плащ, безжизненно спадал на пол. — И что теперь?

Амидон развернулся, и Дриону показалось, что что-то блеснуло на его лице. Но резким движением он откинул голову и совершенно спокойным голосом проговорил:

— Все, что здесь произошло на моей совести. И я готов нести это до конца. Если после всего услышанного и увиденного у тебя хватит поднять из крови нашего отца корону моего народа и надеть ее — она твоя.

Дрион стоял и смотрел на белоснежный обруч в буром озере. Он развернулся и пошел к выходу.

— Стой. — в голосе Амиодна звучало нечто, что заставило его остановиться и обернуться.

Тело короля исчезло, а на троне сидел Амидон, величественный и прекрасный, а на серебренных волосах лежала окровавленная корона и кровавые струйки с нее скользили по лицу, по волосам. — У тебя был выбор. Ты благороден. Я бы не хотел, чтобы ты был моим врагом.

— У меня не хватит силы быть твоим врагом. — горестно промолвил Дрион, стараясь не смотреть на брата.

— Я дам тебе, все, чего пожелаешь… Только не уходи… Брат… — голос Амидона звучал устало.

— Хорошо… Я останусь…Только, если покойному отдадут все почести посмертно…

— Он покоится в склепе, увитый белоснежными цветами смерти… А на его груди покоится плита, прославляющая его, как великого государя. А теперь поклянись, что никогда никто из рода твоего, не наденет на себя эту корону. Ибо на нее наложено проклятие. И падет на род того, кто овладеет ею без прав на то… А правом будет кровь моя… Пусть проклятие, некогда брошенное отцом коснется того из моих потомков, кто отдаст эту корону в чужие руки.

— Ну что ж, да здравствует Амидон Кровавый! Князь… Нет, даже король. — невесело прозвучал голос младшего брата.

— Да здравствует Дрион Ференс, верный вассал и брат. — печально ответил старший.

Так при дворе появилась вторая правящая династия. Жизнь Дриона Ференса была долгой. Оба брата женились. Амидон в отличие от Дриона женился лишь спустя пятьдесят лет. Очевидно, что он обладал тем даром молодости, перешедшим ему от матери. Дрион женился почти сразу. Его жена родила ему двух сыновей. Старшего он назвал в честь отца. Имя избранницы Амидона история так и не сохранило, а на портретах того времени часто изображалась волоокая женщина с темными, вьющимися волосами и белоснежной короной на голове. Она родила ему дочь. Ее назвали Мидори, путем изъятия из отцовского имени первого слога и добавление женского окончания, а спустя два года — сына — Дориан (В некоторых источниках его имя звучит как «Дорион». В мужских именах того времени ударение падало на последний слог). Дрион к тому времени уже обзавелся внуком.

Но в отличие от брата время не щадило его. И однажды, выглядевший все так же молодо, король Амидон вернулся, чтобы узнать горестную весть… Говорят он долго рыдал на телом брата, а после этого с ним стали случаться приступы безумия…

Однажды, придя в себя после очередной вспышки, он увидел чудовищную картину. Мебель была перевернута, на гобеленах наблюдались следы огня. Разбитая посуда валялась кругом, а витражи были разбиты. Его жена, его любимая жена сидела, вжавшись в запертую дверь. Она так и не успела дотянуться до засова, когда нож, слетевший со стола настиг ее и впился прямо в горло, пригвоздив ее к двери. Увидев все это, Амидон выл и бился, словно раненный зверь, а потом осторожно поднял мертвую супругу, положил ее на ложе, а сам прошел в комнату детей. Он обнял дочь, которой на тот момент было пятнадцать, и подошел к сыну. Хрупкий мальчик поднял на него свои кошачьи глаза. Отец долго смотрел на него, потом снял перстень и надел ему на палец. А потом, ничего не объясняя, ушел. Навсегда. Говорят, он взял мертвую жену, завернул ее в плащ, и ускакал в лес. После этого его никто не видел.

Брат с сестрой долго молчали и смотрели друг на друга одинаковыми глазами. А потом сестра подошла к брату, обняла его, и прошептала сквозь слезы:

— Я была уверена, что когда-нибудь это произойдет…

Молодой король был коронован спустя несколько дней. Теперь та корона, некогда венчавшая голову его отца и деда, украшала его темные волосы.

— Тебе идет, Дориан. — улыбнулась сестра, увидев его таким впервые. Болезненный мальчик сидел на троне и смотрел тоскливыми глазами в окно.