Марья Моревна - В тумане пророчеств [СИ]

— Нет.

— Позволите мне просить вашей руки у Кощея?

Бережно развернул Василису к себе и заглянул в глаза, пытаясь понять, что с ней происходит.

— Только не молчите. Может, я и предел мечтаний для какой-то девицы, как вы выразились, но я хочу быть таковым только для вас.

— Вы и есть, — тихонько ответила она. — А я та сумасшедшая.

Наконец-то призналась. В том числе самой себе. На душе потеплело.

Царевич после этих слов нежно дотронулся до ее щеки, прижал к себе.

— У вас там лепешки сгорят, — подошла к ним Настасья и весело добавила, глядя на их объятия и проявившийся на щеках румянец. — Так и знала, что про сестру наврали. Ладно хоть сообразила подыграть. Пойдемте к костру, а то всю еду спалите.

Остальная дорога пролетела незаметно. Василиса, разомлев, прижималась к Ивану и глядела по сторонам. Наслаждалась тем, что есть, пока это путешествие не закончилось. Все же в дороге присутствует что-то неуловимо прекрасное. Анастасия болтала без умолку, пела им песни или рассказывала страшные истории, так, что они зазвали ее к себе погостить, когда она выполнит работу, и она с удовольствием согласилась. На развилке, где Анастасия должна была повернуть на Семицветье, душевно обнялись и простились, сговорившись встретиться вновь.

Дорога, дорога… чем ближе они подъезжали к Койграду, тем тревожнее становилось на душе. Вернулись ли домой Кощей и Марьяна? Позволит ли брат продлиться их с Иваном счастью? Царевич же, казалось, совсем не тревожился, только прижимал к себе Василису, да время от времени ласково целовал в ушко. У самых ворот шепнул, что любит, и все ее тревоги развеялись, словно туман. К тому же их встречали.

Василиса бросилась на шею Кощею, расцеловала Марьяну и почувствовала себя самой счастливой на этом свете. Все вокруг стало прекрасно и мило сердцу. Ивана тоже поприветствовали, поблагодарили за то, что сберег Василису, и проводили в замок как гостя.

— Отдохни, — улыбнулась Марьяна, провожая ее до комнаты. — С Кощеем вечером поговорите. К нам утром еще один гость пожаловал. Тяжелый был разговор. За ужином при нем все и объявите.

Василиса покраснела.

— Откуда знаешь?

— Чувствую.

— Хорошо.

От усталости, растерянности и счастья даже про гостя не спросила — отправилась спать.

А вечером ее ждал сюрприз. За одним столом за ужином собрались Кощей, Марьяна, Иван, Василиса, внезапно откуда-то появившаяся Елена из Семицветья и тот самый неожиданный гость из Зимограда — колдун Афрон. С Иваном они обнялись, с Василисой сдержанно поздоровались. Зимоградский колдун вместо воинов решил наведаться в Койград самолично, к тому же обсудил с Кощеем какой-то щепетильный вопрос, о котором оба предпочитали помалкивать.

Ну и когда все насладились вкуснейшими куропатками, Иван пригласил Кощея на разговор. Василиса обеспокоенно поглядывала на то, как меняется лицо брата. С тревожно-нахмуренного на злое. Взглядом нашел Василису, глядел внимательно и долго, не прекращая слушать Царевича. Страшно стало, не передать. И за себя, и за Ивана, хотя Кощей ничего плохого сделать не мог.

— Когда-то я сказала Ивану, что он еще найдет ту, которую полюбит по-настоящему, и совсем не думала, что ей окажешься ты, — Марьяна ободряюще коснулась ее плеча. — Не переживай, они мужчины, понервничают и все уладят. Куда без этого?

Так приятно вновь оказаться среди тех, кто всегда поддержит и успокоит. А ведь когда-то и сама Василиса в панике назначила Марьяну ответственной за все беды. Но все прошло, улеглось и остыло. Хорошо, что Марьяна простила. Иначе не было бы сейчас всего этого.

Василиса порывисто обняла девушку.

— Спасибо. Я так рада, что ты когда-то появилась в Койграде. Не знаю, кого благодарить, но точно бы от души его расцеловала.

И покраснела от своей смелости. Без пяти минут замужняя девица, а все туда же.

Марьяна хитро усмехнулась.

— Расцелуешь своего благоверного. В его светлую головушку пришла сия идея. Ну и Афрона можешь в щечку чмокнуть, как пособника.

Иван вместе с Кощеем как раз направились в их сторону.

— Странно слышать, что моя дорогая сестрица вдруг собралась замуж, хотя не дольше, чем месяц назад убеждала меня в том, что замужество для нее хуже пыток.

Василиса вновь залилась краской, но глаза не опустила — смотрела прямо и твердо. Кощей сам ее учил, что свое решение нужно уметь защитить.

— Ладно, не стреляй глазами, — примиряюще улыбнулся брат. — Я обещал, что позволю тебе выбрать. Иван просил у меня твоей руки, и я сказал, что ответ за тобой. Так что ты решила, сестренка?