Марья Моревна - В тумане пророчеств [СИ]

— У вещателей другая магия. Более темная и свободная, неподвластная общим законам, — голос Кощея звучал глухо, будто в страшной сказке. — Возможно, он использовал что-то из своего арсенала в обход хранителей.

Марьяна вспомнила слова Тимофея о том, что он не знал, где ее искать. Ох, уж, эти вещатели. Кажется, не так просты.

Грохот камней оборвал ее мысли. Позади них осыпалась значительная часть потолка, отрезая путь назад. Кощей замер лишь на мгновение, потом ускорил шаг. Они не бежали сломя голову лишь потому, что страшились нового обвала.

Разговоры прекратили, стремясь как можно скорее выйти из этого кошмара. Но вдруг Кощей резко остановился, так что Марьяна от неожиданности врезалась ему в плечо. Впереди монолитом застыла стена.

Кажется, прогулка под луной подошла к концу.

Теперь она ненавидела его еще больше. Мало того, что под юбку заглянул, так еще и на руки сграбастал, хотя Василиса была решительно против такого обращения. Даже слушать не стал! И ведь не деликатно подхватил, а перекинул через плечо, словно безмолвный куль.

Радость от того, что они выбрались, вытиснилась негодованием.

— Не смейте хватать меня, словно мешок с зерном! Я могу и хочу идти сама!

— Врете.

Совсем охамел, разбойник!

Злата ввязываться в баталию не спешила, тихонько шла следом.

— Я не просила вас о помощи, — Василиса попыталась произнести реплику с достоинством, но в положении, когда голова находится ниже филейной части, сделать это чрезвычайно трудно.

Получилось неубедительно. В ответ лишь хмыкнули. Что за неуважение?! Чем она, спрашивается, заслужила?

Нога, конечно, просто вопила «Спасибо!». Но кто бы ее слушал! В конце концов, достоинство превыше удобства.

— По какому праву вы своевольничаете? Я не безродная девчонка, которую можно вот так волочь, не получив согласия.

Царевич на ее доводы вздохнул, но не выпустил.

— По тому праву, что вы глупите, не принимая мою помощь.

Василиса почувствовала, как при его словах кровь в жилах застывает, подобно льду.

— Поставьте меня на землю! — она сказала это таким тоном, что сама испугалась.

Иван, похоже, тоже почувствовал ее настроение. Опасных слов про глупость повторять не стал.

— Если бы вы стали моей женой, вам пришлось бы меня слушаться.

— Слава богу, вы уберегли меня от этой ошибки, — совершенно искренне произнесла она.

— Нас, — поправил подлец.

— Вы правильно заметили — если бы. Но я все еще свободна и требую оставить меня в покое.

Царевич опять лишь нагло хмыкнул. Разбойник, не иначе! Перебранка зашла в тупик.

— Интересно, куда мы вышли, — робко поинтересовалась Злата, еле поспевающая за широким шагом Царевича.

Он будто о ней только что вспомнил — пошел тише.

— Замок вещателя стоит на окраине Семицветья. А черный снег, — он указал на диковинный кустарник с мелкими черными листьями, по форме напоминающими снежинки, — насколько мне известно, растет лишь в одном месте. Поэтому с уверенностью могу заявить, что мы в Трехозерье.

Злата кивнула, будто и сама обо всем догадалась, а спросила просто, чтобы напомнить о себе.

— Не будете пытаться спрыгнуть, — Иван вновь обратился к Василисе. — Поверну вас удобнее.

Не услышав ответа и приняв это за согласие, он переместил руку ей под спину, и сняв с плеча, вторую спустил под колени. Чтобы не смотреть ему в лицо, Василиса уставилась за плечо, провожая взглядом «черный снег». Она много о нем слышала, но видела впервые. Невероятная красота. Мелкие резные листочки превращали ветви кустарника в роскошные пушистые опахала. В книге он смотрелся куда скромнее.

— Лучше? — поинтересовался Иван.

Не поворачиваясь, кивнула. Внезапно Царевич остановился, и Василиса развернулась. Поляна закончилась, перед ними зеленой стеной возвышался лес, обступив путников со всех сторон.

— Вы когда-нибудь здесь были? — Царевич посмотрел на Злату.

— Нет, хозяин не выпускал нас из замка.

— Не люблю леса. Вечно там всякий сброд шатается, — поморщился Иван. — Но пути только два — либо вперед, либо назад. Да и помнится мне, за лесом находится замок правителя Трехозерья.

Василиса всегда леса боялась, но говорить о своих страхах не стала. Перевоплощаться в героя — так до конца.

Идти из-за плотно стоящих деревьев стали медленнее, да и усталость, наконец, доконала даже Царевича. В этот раз Василиса действовала тоньше. Примирительно сказала, поглядев прямо в глаза.