Александра Павлова - Проклятое дитя [СИ]

— У нас сын, — не поднимая головы, произнесла девушка, нежно улыбаясь крохе, которая копошилась в ее слабых руках, когда император подошел, становясь у нее за спиной.

— Сын, — растерянно, но ужасно довольно, прошептал мужчина, глупо улыбаясь.

Служанки, наблюдающие всю эту сцену, шокировано переглянулись, не веря в то, что видят своего жестокого, холодного, безжалостного и расчетливого императора, во-первых, растерянным, а во-вторых, с улыбкой на губах. Проживший не одну сотню лет, он давно избавился от всех своих эмоций, давно избавился от слабости быть слабым — будь то растерянность, радость или гнев. Маска на его красивом лице никогда не выдавала ничего, что бы он ни чувствовал и в каком бы настроении ни был. И тем страшнее был их правитель — его непредсказуемость была ужасающей. Не один посол поплатился жизнью, не один придворный лишился жизни, не один слуга пропал без вести в покоях Повелителя демонов. Император Алиман Анара из рода Шахгар никогда не улыбался до сегодняшнего дня никому, кроме своего наследника и…

— Мой император, — раздалось от порога, и мужчина повернулся в ту сторону, глядя на склонившего белоснежную голову юношу.

Через миг он разогнулся и спокойно посмотрел на Алимана.

— У меня сын, Хасин, — счастливо улыбаясь, произнес император и снова отвернулся к младенцу, не замечая довольного взгляда юноши и его нежной улыбки, так же направленной на сверток в руках императрицы.

— Поздравляю, Ваше Императорское Величество, — снова склонился в поклоне Хасин, глядя на девушку в постели.

Взгляд молодой матери, стоило ей поднять голову, мгновенно изменился из счастливого, радостного и нежного на ненавистный, презрительный и злобный. Иронично улыбаясь, почти с издевкой, гость шагнул в покои, приближаясь к кровати и становясь рядом с императором, который по-прежнему только смотрел, нерешительно и робко на своего наследника.

— Как ты смеешь… — начала шипеть девушка, сильнее прижимая к себе младенца и не сводя гневного взгляда с юноши.

Из нее буквально лилось презрение, смешанное с брезгливостью и страхом. Она сотрясалась от негативных эмоций, что лились через край, стоило ей увидеть этого мальчика. Юная императрица ненавидела его всеми фибрами своей черной души, а это было немало. Но Хасин уже давно прекратил обращать внимание на подобные взгляды, которые отличались лишь силой эмоций, а отнюдь не их разнообразием. Всегда — абсолютно — это было презрение, ненависть, отчуждение, злоба и зависть. Никто в этом дворце, никто в этой империи не питал к нему хоть сколько-то добрых чувств. Кроме самого императора.

— Кассандра! — гневный прищур мужа заставил девушку опустить злобный взгляд.

— Вы позволите, отец? — не скрывая насмешки, произнес Хасин, делая шаг вперед и протягивая руки к младенцу.

И девушке, под пристальным вниманием мужа пришлось протянуть юному демону собственного сына, потому что императора она боялась куда больше, чем его бастарда.

С нежной улыбкой юноша принял ребенка, игнорируя шипение угроз почти на ухо от его матери. Все его внимание было сконцентрировано исключительно на ребенке. Императрица не сводила с него взгляда, скалясь и находясь в диком напряжении. Казалось, при малейшей угрозе ее драгоценности она кинется на ее спасение, даже не смотря на то, что слаба и обессилена. Хмурый и недовольный взгляд мужа она уже не видела, не сводя взора со своего наследника в руках злейшего врага, как считала она сама.

Хасин внимательно вглядывался в крошечное личико мальчика, в его сияющие синью глаза, в темный пушок на голове и уже властно сжатые губки. Юноша нежно поднес брата к лицу, что-то прошептав ему на ушко, а следом коснувшись губами его лобика. С искрящимися неподдельным восторгом глазами он протянул малыша отцу.

— Ваш сын, мой император.

Тот принял сверток, уже более смело, разглядывая личико сына. Так же прошептав благословение, он поцеловал свое чадо в лоб. А следом стремительно и торопливо вышел, унося с собой младенца, и уже не слыша и не видя того, что происходило в собственных покоях.

— Отродье шлюхи! Мерзкий ублюдок! — становясь на колени, шипела, срываясь на рык, девушка, сжимая кулаки. — Как посмел ты появиться здесь в такой момент?! Как посмел явиться?! Ты — ничтожество!! Бастард!! И теперь тебе конец — окончательный и бесповоротный. Я родила сына! — гордо произнесла демоница в лицо спокойного и иронично вскинувшего смоляную бровь юноши. — И теперь ты — никто!! Ты и до этого был никем! Но мой сын превратит тебя в "ничто"!! Ты потеряешь все — я тебе обещаю!!