Оксана Чекменёва - Заложница красных драконов [СИ]

— Ага, — захихикала девушка. — Зато сразу проснулась, правда?

Правда. Ещё бы не проснуться — вода почти ледяная. Ворча на жестокосердность некоторых, которые подругами называются, подхватила железные клещи, которые мы называли «цеплялкой», и вышла из комнаты. Это было женское крыло, в нём располагалось несколько светёлок, в которых обитательницы дома собирались посплетничать и обсудить своё, женское, вдали от мужских ушей, а так же спальни незамужних девочек-подростков, поэтому я спокойно вышла в коридор в одной нижней рубашке.

Привычно подхватив из прикреплённой к стене железной чаши два световых шарика, я вернулась в спальню и кинула один в тазик, а другой — в кувшин. Вода моментально стала тёплой, и я с удовольствием умылась. Обычно по утрам это делала Геора, поскольку всегда вскакивала в несусветную рань, как мне казалось, но сегодня особый день — прилетают чёрные драконы, потому что завтра свадьба у Неары, одной из пра-пра, много раз правнучки герцога Риалора.

Герцог — это то же самое, что по-нашему князь. То, что оказалась в княжеском доме, я узнала не сразу, просто не понимала, что означают слова «ваша светлость», с которыми к Риалору и Крине обращаются те, кто им не родственник, тем более посторонних почти не видела и в основном слышала обращение «дедушка» и «бабушка», а со временем и сама стала их так называть.

Ещё я поначалу удивлялась, что у них так много внуков, а детей как-то не видно, а потом решилась спросить у Георы. И, раскрыв рот, слушала, что оба их сына с жёнами в отъезде и что на самом деле обитатели дома вовсе не внуки хозяев, хотя есть и внуки, конечно, но остальные — правнуки, праправнуки, а есть внуки, которые аж десять раз «пра-». Или больше, Геора сама не помнила.

Оказывается, живут драконы лет по пятьсот, а чёрные — и того больше. И внешне они меняются только малую часть жизни — в детстве, пока в брак не вступят, и «обмен» не произойдёт, после этого остаются такими же, как в день свадьбы, почти всю жизнь, и лишь под конец начинают стариться.

Геора мне много чего тогда рассказала, у меня чуть голова не распухла, пытаясь всё запомнить и понять. Для неё-то это привычно было, она, наоборот, удивлялась, что мы, люди, меняемся всё время. Это же так неудобно — когда молодость занимает совсем маленький кусочек взрослой жизни, а старость — чуть ли не половину.

В чём-то я со своей новой подругой была согласна, конечно, долгая молодость и короткая старость — это здорово. Только я так и не привыкла к тому, что, видя кого-то совсем молодого, не могла даже примерно угадать, сколько ему лет — тридцать или триста. Я терялась, пугалась и старалась держаться в стороне от таких вот, «молодых», драконов.

Понятнее было с детьми и подростками, но и здесь всё было для меня непривычно. Драконьи дети росли медленнее человеческих и взрослыми становились в тридцать лет. Это было очень похоже на мою порчу, я тоже в детстве медленно росла, хотя драконом и не была.

А жизнь среди драконов эту мою порчу как-то сняла. Уж не знаю, в чём было дело, может в том, что я жила среди наделённых магией существ и даже сама плодами той магии пользовалась, а может, человеческий сглаз на землях драконов терял свою силу. Но в первый же год, как стала заложницей, я вдруг начала быстро расти, за год вытянулась почти на голову, а потом и округляться стала — и сейчас имела хоть и не очень пышные, но вполне женственные округлости в нужных местах.

Конечно, те годы, которые я потеряла в детстве, пока плохо росла, ко мне не вернулись, я всё равно выгляжу младше своих лет, мне уже двадцать седьмой год, а на вид — лет восемнадцать, может двадцать, не больше. Но тут уж ничего не поделать. Главное — порча ушла и я теперь — самая обычная, нормальная девушка.

— Скорее пошли завтракать, а потом наряжаться! — Геора аж приплясывала от нетерпения. — Может, там неженатые драконы будут, в свите королевской! Может, приглянусь кому. Ох, нужно ближе всех стоять, когда прилетят, чтобы точно заметили.

— Заметят, не волнуйся, — успокоила я подругу. — В крайнем случае — в столовой увидишь. Только вряд ли много неженатых будет, их ведь нести нужно, сами-то не прилетят.

— Ну и что! Чёрные — сильные, что им, сложно, что ли? Пошли скорее, а то остынет всё.

— Как остынет, так и снова нагреется, — ворчала я, пока Геора, как телушку на верёвочке, тащила меня за руку в утреннюю столовую, находящуюся здесь же, на женской половине. Столовая — это то же самое, что у нас трапезная. Люди с драконами хотя и на одном языке говорят, да многие слова различаются, но я за эти годы привыкла.