Альбина Уральская - Твой чертов рай [СИ]

— Физические упражнения, — объясняет она спокойно служанке, глядя абсолютно честным и невинным взглядом в её взбешенные глаза.

— Ложитесь спать, — рявкает, не сдержавшись служанка. Ещё бы, её заставили прислуживать обычной человечке, без роду и племени.

— Как скажите, — послушно соглашается Марьяна и делает вид, что идёт к кровати. Служанка направляется к обломкам стула.

Дверь не заперта, девушка срывается на забег и подлетает к открытой двери. Тюремщица Марьяны была проворнее и, как показала практика, сильнее. Служанка перехватила Марьяну за талию и, не обращая внимания на бурное сопротивление, дотащила до кровати и аккуратно закинула.

— Спи, — зло приказала служанка и Марьяна вырубилась мгновенно.

Она не слышала следом грохот и не видела, как разрушилась стена вместе с входной дверью. Асмадей был в ярости, глаза полыхают огнем. Его черный огонь разрушал все, что стояло на его пути. Служанка улетела в стену, ударившись она тут же обмякла и сползла на пол, потеряв сознание.

На пути Асмадея возник отец, выйдя из портала.

— Сын, остановись, это девочка все-равно умрет!

— Она моя пара, — едва сдерживаясь от нападения произносит Асмадей. Вокруг него вихрь из черного огня, он страшен и опасен. Его магия самая страшная из всех, он может уничтожать миры. И отец прекрасно осведомлён об этом, отец знает, что противостоять своему сыну он не способен. Ему никто не может противостоять.

— Ты наследный принц! Ты обязан внять зову крови и стать правителем, — продавливает его отец.

— У тебя есть ещё один сын, — не соглашается Асмадей, — отдай мне её.

— Глупец, — выплевывает зло король и уходит в портал, оставляя Асмадея наедине со спящей Марьяной.

Асмадей за секунду преодолевает расстояние между ними и сгребает в объятия спящую.

— Моя проклятая бухгалтерша, — шепчет он и накрывает её губы поцелуем. Девушка просыпается в его объятиях и с радостью прижимается к нему отвечая страстно на поцелуй.

Он берёт её на руки и переносит через портал в свои покои в замке.

— Ты цела? — интересуется заботливо Асмадей, бережно укладывая свою ношу на кровать.

— Родители переживают, мне надо к ним домой, — вспоминает Марьяна и пытается встать.

— Не волнуйся, я обо всем позаботился, они думают, что ты у подруги, которой срочно понадобилась помощь с детьми, — успокаивает её он, садясь рядом на кровать.

Марьяна снова опускает голову на подушку и видит себя в зеркале на потолке. Она ничуть не изменилась за это время, все та же блондинка с голубыми глазами, платье выгодно подчеркивает её бёдра и грудь.

— Я знаю способ, как разрушить твой венец безбрачия, — говорит ей Асмадей, — но тебе он может не понравиться.

— Я не думаю, что в свете всех произошедших событий я могу уже чему-то удивится, — шутит Марьяна, её рука находит его, и они переплетаются.

— Помнишь то чудовище, что ты видела в зеркале? — тихо спрашивает Асмадей.

— Да.

— Это моя вторая ипостась демона, — неохотно объясняет Асмадей, — и если ты согласишься провести ночь со мной именно в этом виде и принять мое семя, то твой венец безбрачия падёт.

— Опухоль-то в голове не исчезнет, — печально отвечает она ему.

— У нас пять месяцев, чтобы найти способ исцелить тебя, — успокаивает он её, — магия бывает разной.

— Можно тебя увидеть в другом виде? — Марьяне интересно, прошлый раз она так сильно была поражена своим видом в зеркале, что плохо разглядела демона позади себя.

Черный огонь бушуя, с рёвом, обвивает с ног до головы Асмадея, напугав Марьяну. Девушка едва сдерживается, чтобы не вырвать руку уже из когтей Асмадея. Огонь растворяется и на месте мужчины, сидит чудовище из зеркала. Вблизи оно ещё страшнее.

— Я не причиню тебе вреда, — его голос глухой, словно он произносит его под маской.

— Я согласна, — шепчет она.

Он легко рвет её платье когтями, красиво, соблазнительно. Она видит себя в зеркало в потолке.

Чудовище медленно избавляет её от нижнего белья, обнажая её и в зеркале и наяву. Это заводит.

Когти нежно скользят по коже, вызывая миллион приятных ощущений. Она не будет закрывать глаза, она хочет видеть, как чудовище в зеркале, скользит по её изгибам своим длинным раздвоенным языком, как оно когтями раздвигает её колени, бесстыдно обнажая своему взору всё самое сокровенное. Как его язык касается её уже влажных складочек и, поиграв, проникает внутрь. Как она сама впивается в простынь ногтями, не сдерживая крик от удовольствия.