Тереза Тур - Я - не ведьма! (СИ)

Агнесса спрыгнула с такой высоты, что дух захватило!

— Куда! Неугомонная! — раздался над головой крик старой ведьмы.

Больно ударившись, она встала и побежала к нему.

«Наверное, надо научиться называть Присциллу мамой. Мама… Мамочка… Как странно. Черные ведьмы, какие только мысли не лезут в голову!»

— Реллер!

Не обращая внимания на ворчание лекаря о том, что господину магу нужен покой, а ей самой срочно нужна помощь, Агнесса упала на колени.

— Генрих? Реллер! Ты… Ты слышишь меня?

— Он не слышит… — голос лекаря был каким-то безжизненным. — Слишком много силы потеряно. Слишком много… Если придет в себя — это будет настоящее чудо. Магом ему уже не быть.

— Не быть… — эхом повторила Агнесса и оглянулась, почувствовав на себе чей-то взгляд.

На нее смотрел Рихор. Его лицо было серым, выражающим странную смесь из ненависти и сочувствия. Агнесса заглянула ему в глаза и поняла, что потеря силы для мага — смерть…

Нет! Нет, нет, нет, она этого не допустит!

— Генрих…

— Постойте! — лекарь нахмурился, закрывая ей путь. — К нему нельзя!

— Мне — можно! — зарычала Агнесса, одним взглядом убирая препятствие на своем пути.

Все-таки неплохо быть ведьмой! А теперь… Теперь еще немного поколдуем… Ты не против, любимый?

Она склонилась над бледным лицом, осторожно откинула со лба жесткие, черные волосы, и… поцеловала.

Агнесса пила его губы, делилась силой, которой было много — очень много! Сила долго ждала своего часа, и теперь, дождавшись, текла по венам золотыми ручьями, пузырьками щекотала душу.

Через пару мгновений мужчина ответил на ее поцелуй. Мягко, осторожно, словно извиняясь.

— Ты… — прохрипел маг.

— Тихо… Тихо… — и она снова поцеловала его, стараясь выплеснуть все, что накопилось в сердце — любовь, нежность, надежду, ликование. — Мы живы, Генрих! Слышишь? Живы… Мы снова спасли Лидор!

— Ведьма моя…

— Твоя…ведьма.

Его величество вернулся во дворец под утро. Нет, конечно, было бы логичнее и правильнее выехать из Лидора попозже, а не пробираться по пустым коридорам, делая знаки стоящим по стойке смирно гвардейцам, чтобы те не шумели.

Но… Он не смог.

Еще неделю назад он радостно ускользнул из столицы от опостылевших обязанностей и строгой супруги.

Но прошли, пролетели семь дней и он, несмотря на увлекательнейшие приключения и новые знакомства… затосковал.

По своей строгой, непогрешимой, совершенной королеве. Хотелось похвастаться — они раскрыли заговор! Увидеть одобрение и гордость в ее глазах. Хотелось прижать к себе детей: маленького принца-наследника и очаровательную любимицу-принцессу.

Улыбаясь и срывая одежду, король зашел в свои личные покои. Сейчас он прижмется к теплому, разомлевшему ото сна телу жены. Она посмотрит на него в полудреме и…

Король споткнулся об острый, внимательный взгляд серых глаз.

— Анна!

В такие моменты он никогда не мог понять, что чувствует больше — восхищение или недовольство.

— Ваше величество? — она отложила книгу.

Как всегда, безупречный порядок везде. Туалетный столик, закрытый секретер. Букет свежих роз. Королева скучала, читая на ночь роман.

Как бы не так!

Его не проведешь, уж он-то знает свою жену. Она ждала. Она наизусть знает все отчеты о проведенной в Лидоре операции, несмотря на его личное распоряжение начальнику тайной канцелярии ей их не показывать! И вот, кстати, совершенно непонятно, как ей это удается! Потому что сотрудники клялись, что к королеве через них документов не попадало!

— Анна…

Улыбнулась. Одними глазами. Чуть-чуть подалась вперед, едва уловимо, не совершая никаких нарочито-томно-подманивающих движений, а он уже сходит с ума! Горит, будто околдованный…

— Я люблю тебя, — он наконец-то прижал женщину к себе.

— И я тебя, — прошептала она еле слышно.

И мир исчез. Исчезли проблемы, заботы, королевство, которым они правили — время утонуло в поцелуях до рассвета.

…

Они пили вино, любуясь, как за окном встает солнце.

— Как съездил в Лидор, Райан?

— Заговор раскрыт, моя королева, — отсалютовал он ей бокалом. — Преступники схвачены, злодей повержен.

Королева помолчала, опустив глаза, а потом тихо спросила:

— Ты видел… ее?

— Анна, — король отставил свой бокал и обнял жену. — Эвелин была возлюбленной Реллера, но никак не моей!

— Ну да, ну да…

— И потом… Ты же знаешь, я не могу тебе изменить!

— Почему?

— Потому что я тебя люблю.