Вера Чиркова - Ведунья против князя [litres]

– Лучше наоборот… – Леарон как-то резко расслабился, и сразу стало заметно, как утомлен и почти изможден молодой мужчина. – Если сначала поем, могу сразу уснуть. Да и рассказывать почти нечего… старый хитрец переиграл самого себя. Запутался в интригах, поверил не тем, теперь сидит в тайном убежище в наследственной короне и с печатью на шее, пытаясь отсрочить свое отречение.

– А кто на троне? – нахмурился Гард.

– Его двойник. Сам выбирал, сам учил ходить и говорить. Я один различаю, кто настоящий.

– Тогда почему тот двойник отпустил тебя на шхуну? – еще сомневался Ланс, а Лита, забрав у стюарда поднос с едой, уже поставила его перед секретарем, заботливо подвигая вилку.

– Так ему же об этом неизвестно, – торопливо черпая суп, пробормотал странный курьер. А через несколько минут, словно вспомнив, что его ответа ждут семь человек, поднял на дознавателя взор: – Он верит, что я считаю его настоящим и полностью предан.

– Даже не знаю, – озадаченно усмехнулся Звен, – когда еще мне приходилось так удивляться. Но теперь должен спросить у Дилли…

– Нужно плыть туда, куда он скажет, – не дожидаясь вопроса, твердо заявила ведунья. – Похоже, король действительно в большой беде. Хотя по своей воле я не сделала бы для него ни шага, но всем сердцем ненавижу всевозможные перевороты, захваты и самозванцев. Простому люду они обычно не приносят ничего, кроме горя.

– Мы относимся к этому точно так же, – заверил ее старший магистр. – Но сначала я хочу понять, как ты определила, что это истинный секретарь?

– Он ни разу не солгал, – пожала плечами Дилли и скупо пояснила: – У нас есть способ точно определять.

– Вот теперь понятно, – выдохнул Ланс, и маги, получившие веское подтверждение собственных выводов, сразу как-то повеселели. – И все же хотелось бы знать еще одно. Эти шхуны…

– Флот почти полностью на стороне Эршеля, – запив еду взваром, сообщил секретарь. – Они с адмиралом дружат с детства и узнают друг друга по воспоминаниям о юношеских проделках. Некоторые военные части тоже с королем. Остальные не верят в подмену и предпочитают считать самозванцем того из королей, который сидит где-то в норе. По их мнению, нормальный правитель никогда не оставил бы свой дворец на какого-то шута. А раз профукал – значит, не так и ценил, как следовало.

– Вполне здравое суждение, – засмеялся Гард, наконец найдя для себя объяснение всех вопросов, за исключением мелких деталей. – Тогда показывай, в чем различие ваших карт. Надеюсь, мы успеем добраться до бухты, пока не разгулялся шторм.

– Шхуны ушли к берегу, там есть где укрыться, – серьезно сообщил Леар. – Вам бы тоже лучше бы пойти туда, но есть одна тонкость. За лордом Шрагеном должна прийти халгирская барка. Когда сгорали его защитные амулеты, шаманы получили сигнал. Двойник короля никому не доверяет полностью, я должен был проверить действия Шрагена и остаться с вами до самой ловушки, а халгирцы следили за мной. И едва поймут, что я предал, сожгут дом помогавших мне людей и казнят их самих.

– Как же ты решился их оставить? – снова встревожился Гард.

Люди, которых к чему-то принудили шантажом, редко имеют возможность рассуждать и действовать здраво.

– Они уже ушли, – усмехнулся секретарь, – а в доме стоит ловушка. Я тоже не терплю насилия и самозванцев.

Десятое светозарня

Княжеский бриг «Алый альбатрос»

Гард

К утру шторм, перепутавший все планы и надежды путешественников, стих, но выяснить, куда их занесло, моряки могли, лишь дождавшись появления солнца или звезд. Стоящие в княжестве магические маяки не отзывались, видимо оказавшись слишком далеко.

Поэтому «Алый» лег в дрейф, и в его каютах воцарилась сонная тишина. Спали измотанные бесконечной вахтой матросы, спали почти двое суток не смыкавшие глаз магистры и державшиеся наготове подчиненные Гарда, назначенные в этот рейд стюардами, коками и юнгами.

Бодрствовали лишь сменявшиеся каждый час команды дневальных, состоящие из мага, рулевого и впередсмотрящего. Да еще выспавшиеся за это время впрок обитатели княжеских кают. Они сидели в снова расставленных по верхней палубе креслах, наслаждаясь тишиной и свежестью постепенно разгоравшегося дня.

Небо еще было укутано пеленой облаков, но бледные просветы уже брезжили между ними, даря уверенность в их скором исчезновении.

Ланс и поздоровевший на вид королевский секретарь, кутавшийся в тонкий плед, тоже были здесь, молча пили горячий взвар вместе с черствым хлебом и сухой, как камень, колбасой, принесенной дознавателем с камбуза.