Альбина Нури - Территория без возврата

Он сам — внизу! Но как, как такое возможно? Это же парадокс! Две даты — рождение и смерть, и такой маленький между ними промежуток. Даже год не успел смениться.

Алекс долго стоял, смотрел на собственную могилу, и мысли, что вяло ворочались в голове, были такими неподъемно-тяжелыми, что ни одно он толком не мог додумать до конца.

Если существуют разные варианты развития события, то тот факт, что Алекс в одном из них застрял в Пространственной Зоне перечеркнул для всех его «двойников» возможность выжить? Значит, где-то там, в параллельных Вселенных, все Александры Кущевские так или иначе погибли?

Но ведь он вернулся! А, может, судьбу не обмануть — он все равно не выживет? «Один раз оказавшись в Зоне, ты остаешься там навсегда», — вспомнились чьи-то слова. Кто это сказал? Наверное, Кайра.

Получается, это неважно — вышел он из Зоны или нет, он все равно остался там, и в земной, нормальной жизни места ему не найдется?

Алекс почувствовал на щеке влагу и будто проснулся. Начал накрапывать мелкий дождик. Он поднял голову к небу. Ни единого просвета — все затянуто пеленой туч. Наверное, дождик скоро разойдется, превратится в настоящий ливень, а у него нет зонта. Алекс сунул руки в карманы и пошел прочь от могилы. Если бы точно так же можно было оставить за спиной все тягостные мысли!

Кладбище было за городом, добираться до дома пришлось больше часа, так что, когда Алекс вышел на нужной остановке, уже стемнело. Вымокнуть под дождем он не успел — удалось вовремя заскочить в автобус, так что сильный ливень он наблюдал из окна. Но он продрог в тонкой ветровке, которую купил в магазине секонд-хэнд (на большее пока денег не хватило), хотелось есть и спать.

«Быстрее бы домой!» — думал он, как всякий уставший за день человек. Но, подходя к подъезду, вынужден был признать: дом-то ведь не его.

Того Сашеньки, который имел полное право жить здесь с отцом (и матерью) больше не существовало, он сам в этом убедился, увидев захоронение. Сколько еще он может злоупотреблять гостеприимством Вадима? Да и потом, жить с ним бок о бок вот так, в постоянной лжи, опасаясь не так что-то сказать или сделать, выдать себя, изворачиваясь и сознавая, что проник в дом, как грабитель, было невозможно.

А одному — в чужом времени, без родных, друзей, документов — разве будет лучше, легче?

«Но это хотя бы жизнь, а не бесконечная гонка по проекциям!» — возразил внутренний голос. Да, все так… Но там была — и осталась Кайра, единственный на всем свете человек, который любит его, который помнит, знает, понимает. Она — там, а он мечется здесь.

Домофон запиликал, дверь открылась. Лифт отключили, о чем возвещала табличка на двери. «Приносим извинения за неудобство», — винились сотрудники жилищной конторы. Интересно, когда его собираются включить? Алекс не помнил, чтобы лифты, горячая вода или электроэнергия вообще когда-либо отключались: обычно все неполадки чинились в считанные минуты. Но тут, видимо, было все иначе, потому что на двери подъезда висело объявление об отключении горячей воды в начале июня. На две недели.

Алекс побрел по лестнице, опираясь на перила, как старик. Невеселые мысли и дурное настроение давили к земле, пригибали книзу, не давая распрямится во весть рост. Оказавшись возле знакомой двери, он надавил на звонок.

Дверь распахнулась тотчас же. Вадим как будто караулил возле порога. В противоположность Алексу, он сиял, как начищенный самовар.

— Чего так долго? Где тебя черти носят в такую погоду? Что там в полиции? — И, не успел Алекс ответить, добавил: — Заходи скорее, не стой.

Недоумевая, что могло так взбудоражить обычно уравновешенного Вадима, Алекс скинул кроссовки и пристроил ветровку на вешалку.

— Есть будешь? — И тут же, опять не дожидаясь: — Я тоже голодный. Сам тоже только что вернулся.

— А ты где был? — прокричал из ванной Алекс сквозь шум льющейся воды.

Вадим ответил что-то, но он не услышал. Когда зашел на кухню, Вадим открывал банку с тушенкой. От макарон в дуршлаге шел пар.

— Огурцы порежь с помидорами, — попросил Вадим.

— Так где ты был? Я не расслышал.

— Лена позвонила. Предложила встретиться. — В голос звенело ликование. — Представляешь?

— Отлично!

— Мы в кафе встретились, в центре. Я все боялся опоздать — пробки кругом. Но даже раньше пришел. — Вадим перемешивал тушёнку с макаронами. — Шел и трясся, как мальчишка на первое свидание. Честное слово, думал, она о разводе будет говорить. Подумала, решила… Нам тяжело было вместе в последнее время, мы все ссорились. Даже не нам, а ей было трудно со мной.