Лана Ежова - Гори, любимая, гори!

При виде длинных стройных ног и полной, но аккуратной груди с розовыми сосками Грокх одобрительно рыкнул и придвинулся ближе, опасаясь упустить хоть каплю предстоящего зрелища.

Палач, не отставая от него, торопливо заявил:

– Парни, я того… третьим буду.

– Будешь, если Сирский не вернется, – осклабился Бьорн.

Он торопливо спустил штаны, оголяя бледные ягодицы.

Скрипнув зубами, Витар схватил нож с пыточного стола. Резкий взмах – кровь с рассеченной шейной артерии ударила фонтаном. Хрипя, первым упал палач, который стоял к нему ближе всего.

– Какого демона?.. – обернувшийся назад Грокх не договорил – забулькал собственной кровью.

Багряный фонтан щедро плеснул на Бьорна и девушку. Витар невольно подумал, что рад ее обмороку.

Ошейник жег, кровь стекала под одежду. Сознание мутилось от боли. Но полный решимости он бросился на несостоявшегося насильника.

– Паук? Ты чего, дружище?!

Растерянность Бьорна быстро сменилась собранностью. Подхватив одной рукой штаны, он вторую выставил, защищаясь. И все же защищался не по-настоящему. Он верил в сдерживающую силу ошейника: пожиратель погибал, когда поднимал руку на своих.

Бьорн поплатился за свою веру. Молниеносные взмахи ножом крест-накрест – багровые линии рассекли руку храмовника, а затем и шею.

Все произошло так быстро, что пожиратель толком и не осознал, как расправился с тремя "волками", двое из которых были не последними воинами ордена.

Витар кинулся к Иве. Вид чужой крови, окропившей девушку, вогнал в ужас. Лишь через несколько мгновений сообразил, что целительница цела и все еще без чувств.

Подхватив легкое тело на руки, он поспешил покинуть пыточную.

Не успел. Окованная железными полосами дверь открылась, впуская магистра. И тот сориентировался мгновенно.

– Unda!

Заклинание "силовой волны" отшвырнуло Витара назад. От удара об стену внутри него что-то хрустнуло, но Иву он удержал. Резко перекатился, вжимая ее в каменный пол, прикрывая собой. Спину тотчас обожгло "копьем хлада".

Против магии Сирского он бессилен. Или… нет?

Перед глазами вспышкой пронеслось воспоминание о старике-пожирателе, послышались его слова: "Ты сильный… Пожелай чего-то больше жизни и прими свою суть – и ты сможешь воспротивиться приказу и сорвать ошейник".

Он тогда воспринял совет, как издевку. Принять свою суть, когда он ее ненавидит и боится?! Да ни за что!

Но сейчас он сжимал в руках Иву, и единственное, чего желал – спасти ее жизнь. Любой ценой, любыми средствами.

И он открыл душу собственной тьме. Принял главный страх, страх слиться с алчным внутренним чудовищем в единое целое. Порой, чтобы победить монстра, нужно уподобиться ему, постичь его суть.

Артефакт на шее раскалился. Витар закричал, выплескивая боль, срывая голос…

Громкий щелчок. Ошейник свалился с шеи, словно отожравшаяся пиявка, склизкий от крови.

Витар ощутил, как встрепенулся внутри голод, учуяв невдалеке сильного чародея. Десятки энергетических "щупов" рванули в стороны и, обнаружив искомое, жадно вгрызлись в магический источник Сирского.

Теперь кричал магистр. Кричал страшно, надсадно. Кричал в последний раз в своей жизни.

Выпив магию, Витар не остановился, а поглотил и жизненную силу ненавистного мучителя, выпил ее всю до последней капли.

Поднявшись с пола, удобней перехватил девичье тело и поспешил прочь из пыточной. Переступая через истлевшее тело чародея, задел сапогом – и оно рассыпалось в пепел. От великого магистра Ордена волков Всеотца остались одни воспоминания.

Витар мчал по подземелью замка Хадиусов, понимая, что может надеяться лишь на скорость ног и удачу. А еще на память – в одной из ниш находился тайный ход, ведущий к реке, главное, вспомнить детские проказы и найти его.

Каждый шаг причинял боль – заклинание обожгло спину, а от удара об стену, похоже, сломалось ребро. Горение в шее давно привычно, и он его почти не замечал. Лишь существенная кровопотеря давала о себе знать слабостью и головокружением.

Но Витар бежал, прижимая к груди бесчувственную Иву. Ради нее можно все претерпеть…

Едва не проскочив нужное место, долго искал рычаг. Нашел. И открыл скрытый проход.

Оказавшись в кромешной темноте и относительной безопасности – за спиной плита задвинулась сразу, как вошел в туннель – рассмеялся. Счастливо, с невероятным облегчением. Он сумел! Он спас свою звездочку! Снял ошейник. Отомстил Сирскому!

И превратился в чудовище во плоти – шепнул не вовремя проснувшийся внутренний голос.