Вероника Крымова: Вредная ведьма для дракона

— Дейзи, ты будешь прислуживать леди Элизабет Велбер, — заявил дворецкий.

— Слушаюсь.

Глубокий книксен, и девушка упорхнула разбирать наряды Элизабет, оставив нас с мажордомом одних.

— Когда же я смогу увидеться с его светлостью? — спросила я, поворачиваясь к мужчине.

Но ничего, увы, не вышло. Старик извинился, сожалея, что не в его власти знать такие нюансы, и ушел. Я нахмурилась. Э нет, так дело не пойдет. Подобрав юбки, я осторожно последовала за ним, стараясь держаться на должном расстоянии, не теряя тем не менее упрямого слугу из виду.

Мужчина пересек коридор и скрылся в узком закоулке. Несмотря на преклонный возраст, двигался дворецкий легко. Я метнулась следом и обнаружила винтовую лестницу, ведущую наверх, в башню. Любопытство боролось с желанием вернуться в спальню и отдохнуть, зарывшись в мягкие пуховые подушки. Недолго боролось, надо признать, победило быстро, всего-то пара мгновений — и вот я уже лезу вслед за стариком, проклиная неудобные роскошные наряды леди Элизабет.

Пыхтя, я преодолела три пролета и оказалась в светлом помещении, похожем на заброшенную оранжерею. Над головой — стеклянный купол из цветной мозаики. Солнечные лучи проникали сквозь хрустальные грани, отражаясь причудливыми узорами на мраморном полу. Я невольно залюбовалась этой красотой, но, услышав приглушенные голоса, юркнула за огромную кадку с каким-то засохшим растением…

— Леди Элизабет Велбер прибыла, — доложил дворецкий.

— Хорошо, — чуть хрипло отозвался незнакомый мужской голос.

— Я заказал для леди три корзины цветов, вечером привезут.

— Надеюсь, она хорошенькая? Хотя какая, в сущности, разница — внешность не играет особой роли.

Ах, вот оно как! Интересно…

— Леди весьма привлекательна, милорд.

— Это радует.

По прозвучавшим ноткам облегчения я поняла, что облик будущей супруги все же имеет для жениха некоторое значение.

Встала на цыпочки, стараясь хоть что-то разглядеть сквозь пожухлые желтые листья. Рядом с мажордомом стоял молодой мужчина в шелковом черном халате. Странный наряд для такого времени суток. Неужели его светлость только что проснулся? Желая разглядеть его получше, я подалась вперед и, потеряв равновесие, рухнула на пол вместе с горшком и стоявшей рядом напольной вазой.

— Аластар, какого демона? — пронесся громогласный крик под сводами зала.

Испуганный дворецкий подскочил ко мне и помог встать на ноги.

— Это ваша невеста, милорд, — взяв себя в руки, представил он меня, торопливо отряхивая налипшие на платье комья земли.

Хорошо же я, должно быть, сейчас выгляжу! Из взлохмаченных волос торчат травинки, лоб перепачкан грязью, наряд испорчен и восстановлению не подлежит. Но ничего, женишок-то тоже не образец элегантности. В халате…

— Увлекаетесь садоводством? — невозмутимо поинтересовалась я. — Горную полсифлору надо чаще поливать. Ее листья не выносят прямых солнечных лучей, хотя сейчас, боюсь, это уже не важно. — Я покосилась на разбитый горшок. — Но, несмотря на то что это занятие увлекло вас настолько, что вы пренебрегли встречей с собственной невестой, может, стоит все же обратить внимание на музицирование? Боюсь, ваша светлость, уход за растениями — не ваше призвание.

Довольная собой, я зло улыбнулась, изящно поддев носком туфельки бедный кустик. Надо будет привести его в порядок — между прочим, ценнейший экземпляр! Где он его только достал?

— Премного благодарен за совет, Элизабет, — проговорил граф. — Я, возможно, даже последую ему, если вы составите мне компанию.

— Э-э-э… предпочитаю вышивать, — тут же пошла я на попятный, ибо единственным музыкальным инструментом, которым я умела пользоваться, был детский свисток.

Он сделал несколько шагов в мою сторону. В солнечном свете его зеленые глаза казались нереально яркими. Расстояние между нами стало непозволительно маленьким.

— Что… что вы делаете? — облизнула я пересохшие губы.

Сердце билось в груди, я не сводила взгляда с приближающегося мужчины.

— Приветствую «собственную невесту», вы же этого хотели, не так ли? — Граф подошел вплотную, полы халата распахнулись, обнажая рельефный торс, мой взгляд невольно скользнул вниз, и я почувствовала, как щеки заливает краска стыда.

Его рука коснулась моей, отчего по запястью побежали мурашки, он нагнулся и поцеловал кончики пальцев.

— Пока, к сожалению, только так, но, после того как освобожусь, обещаю исправиться и показать вам весь пыл своего гостеприимства.