Энджи Вест: Дух волка (ЛП)

— Продолжай, — подтолкнула Кира.

— Мне предоставили шанс. Возможность исправить случившееся и снова жить, если я выполню одно условие. Я согласился, только чтобы узнать, что за все свои грехи нужно платить. Я был изгнан сюда, приговоренный скитаться между небом и землей, пока, в конце концов, не выполню свою задачу. Четырнадцать дней, чтобы найти ее и заставить вспомнить, что мы когда-то значили друг для друга. Четырнадцать дней свободы от своей тюрьмы, но только в облике животного. И если не уложусь в отведенное мне время, то наказанием будет ее смерть. Два раза я терпел неудачу, и оба раза Мэдди не дожила и до следующей недели. И вот я здесь, фактически упустив свой последний шанс, — Конор опустил голову, ужаснувшись тому, что, как он опасался, за этим последует.

— Эй, у тебя есть еще два дня, — подбодрила его Кира.

— Это не имеет значения.

— Знаешь, почему ты все еще здесь? — Кира вскочила на ноги. — Потому что ты отказываешься даже попытаться хоть как-то повлиять на ситуацию. Если бы ты только раз поднял свою задницу и что-нибудь предпринял, то возможно все было бы по-другому в этот раз.

— Кира, поверь мне, если бы я мог прийти к ней с цветами и бутылкой вина, я бы это сделал. Но в таком виде? Нет, я не могу. Я не буду пытаться ухаживать за девушкой, когда воняю мокрой псиной.

— Тогда ты рискуешь потерять ее навсегда.

— Я что-нибудь придумаю.

— Как хочешь. Увидимся, мой друг, — Кира растворилась в ночи, подмигнув и драматично хлопнув в ладоши.

— Она хоть и призрак, а выпендриваться умеет, — Конор улыбнулся вопреки опустошенному настроению, покачал головой и устроился около ручья, чтобы подумать.

Кира правильно подсчитала: прошло более двухсот лет с тех пор, как Конор попал в царство теней. Точнее, как его душа вошла в этот вид бытия, его личное мучение, вдали от рая, но еще не преисподняя. В некотором роде, Конор представлял это, как судьбу намного худшую, чем ад. Он уже прожил три жизни без Мэдди. Следующие три дня были его последним шансом исправить произошедшее много лет назад.

Потерпев неудачу уже дважды, он почти не питал надежд, что в этот раз все будет по-другому. Но это не означало, что он не был готов попытаться снова. Мэдди занимала все его мысли, несмотря на намеки Киры.

Конор фыркнул. Кира не видела его первой, унизительной и заведомо обреченной на провал попытки приблизиться к Мэдди. Ощущая панику, неуверенность и еще не полностью приняв свою судьбу, он ночевал около дома Мэдди в австралийской глуши и целых два часа выл только для того, чтобы заставить ее выйти и застрелить его.

Тогда ее действия глубоко ранили его, и не только его физическую оболочку — он вынужден был признать, что Мэдди едва ли можно винить в том, что она застрелила дикое животное. Тринити, напомнил он себе. Ее теперь зовут Тринити. Ему придется постараться, чтобы запомнить это: для Конора она навсегда останется Мэдди, и не важно, сколько веков прошло. А дни в этот раз пробегали очень быстро.

На то, чтобы разыскать ее, потребовалось больше времени, чем он ожидал. Когда Конор, наконец, нашел ее среди холмов Вирджинии, осталась всего одна неделя. Теперь у него три дня, а часы тикают.

«Если и в этот раз я провалюсь, то четвертого шанса уже не будет», — мрачно признал он. Мэдди будет убита, а он прекратит свое существование.

«Я, вероятнее всего, буду сослан в ад», — подумал Конор, полагая, что заслуживал это. Было две причины, по которым он и Мэдди попали в эту передрягу — его глупость и эгоизм. Он лишь надеялся, что, когда все будет высказано и сделано, она сможет его простить. Он молился, чтобы не подвести ее и на этот раз.

В тот вечер Тринити стояла на своем крыльце, вдыхая свежий ночной воздух. Светлячки кружились вокруг нее, и она подводила итог тому, что произошло меньше, чем за последние двадцать четыре часа.

Почему-то, после ее утреннего злоключения, предательство Роберта уже не казалось настолько значимым. Она плотнее запахнула свое пальто с меховой оторочкой и постаралась не дрожать от воспоминаний о том, как близка была к смерти всего несколько часов назад. Было легче сказать, чем сделать. Роберт Крейг не шел ни в какое сравнение с этим. Она все еще чувствовала сожаление по поводу его жены. Кем бы ни была эта бедная женщина, Тринити ей полностью и безраздельно сочувствовала за то, что она была замужем за такой гнидой.

— Легок на помине, — с отвращением произнесла Тринити, завидев «мерседес».