Алана Русс - Связанные

Алексей удивленно вперился взглядом в говорящего, а мне даже оборачиваться не пришлось. И так знала, кто это.

— М-м-м… — отозвалась я. — Удивительно! И это говорит человек в костюме Дракулы. Верх индивидуальности.

Я попыталась вложить в эту фразу столько яда, сколько смогла выжать из своей вполне миролюбивой натуры.

Велор присел на соседний стул, постучал по стакану пальцем, мол: «Повтори-ка заказ».

Алексей повиновался, но сделал это крайне неохотно. Это отчего-то придало мне сил и уверенности. Я тут же расправила плечи и надменно повернула голову в сторону Велора, словно приглашая его продолжить наш обмен любезностями. И о чудо! Мой маневр сработал.

— Дракула, это не примитив, это классика, — парировал он.

— То же могу сказать и о ведьмовском наряде, — холодно произнесла я.

Так холодно, что будь я на месте этого «Недодракулы», однозначно поежилась бы.

— И костюм вовсе не старый. Ретро сейчас в моде, — отчаянная попытка Алексея защитить меня, хоть и выглядела немного неуместно, но все же добавила ему баллов в мой мысленный мужской рейтинг.

Однако Велор иначе оценил это вмешательство, оно несказанно его развеселило. И веселость эта была отнюдь не добрая.

— Какая прелесть, — манерно растягивая слова, произнес он, лениво переводя взгляд с меня на бармена.

Я ждала еще какой-нибудь гадости, но он молчал. И я решила, пока не поздно, сбежать, ведь этот надменный красавец явно за мной не пойдет.

Назвать меня трусихой, конечно нельзя. Я всегда встречала все трудности с высоко поднятой головой, но сейчас я почему-то жутко боялась. Боялась сказать лишнее, боялась показаться глупой… Боялась этого странного Велора, разумеется.

Я не спеша поднялась. Махнула рукой Алексею в знак прощания и только приподняла подол, готовясь припустить куда подальше, как Велор вновь язвительно повторил:

— Ну, надо же! Какая прелесть.

Это стало последней каплей. Я всем телом резко развернулась к брюнету.

— Так, давай проясним, — зашипела я, и даже сама свой голос не узнала. — Что тебе от меня нужно?

И лишь произнеся вопрос, я поняла, что попалась в хитро-спланированную ловушку. Это была чистой воды провокация! И провокатор, вальяжно сидящий и попивающий виски, был абсолютно доволен собой.

Несмотря на осознание, пришедшее ко мне пусть и с опозданием, остановиться я уже не могла и катила на зарвавшегося хама как паровой каток.

— Ты что, вопрос не расслышал? — решила уточнить я.

Велор молчал. По какому-то одному ему известному праву у него было передо мной преимущество.

И я второй раз за вечер почувствовала себя полной идиоткой. Идиоткой потому, что принялась выяснять отношения с совершенно незнакомым мне человеком. Идиоткой потому, что тем самым я показала всю свою обиду и негодование. Идиоткой потому, что показала свою слабость.

«Да чтоб тебя!» — выругалась я про себя и собралась, было, уже уйти с позором, как…

— Вопрос я расслышал. И могу на него ответить, если требуется, — гадко улыбаясь, водя указательным пальцем по бортику стакана и даже не глядя на меня, ответил Велор.

Что мне оставалось делать? Хотели? Получите, распишитесь. Пытаясь сделать вид, что особого интереса у меня не возникло, я устало посмотрела на оппонента.

— Горю от нетерпения.

Велор снова молчал, словно подзадоривая меня.

— Я жду извинений, — наконец изрек он.

Мой рот непроизвольно раскрылся. Я ожидала чего угодно! Какой угодно мерзости или гадости, оскорблений в свой адрес, но не этого.

— Э-э-э… — прозвучало жутко интеллектуально. — Что?

— Что именно в фразе «я жду извинений» тебе не понятно? — уколол меня брюнет, захватывая в плен своих глаз.

— Мне все понятно, — смутилась я, силясь оторвать взгляд от точеного лица. — Загадка только лишь в том, за что именно я должна простить прощения?

— Ну хотя бы за это, — и Велор картинно обвел рукой уже подсохшее пятно на своей рубашке.

Я вытаращила глаза: «Вопиющая наглость! Я сама жертва обстоятельств, но мне же чудесным образом приписали все грехи?»

И только я намерилась разразиться гневной тирадой, как Велора кто-то окликнул.

К нам плавной походкой приближалась эффектная женщина лет… Не знаю, сколько ей лет! Никогда не умела на глаз определять возраст.

Отмечу лишь, что на ней было безумно красивое вечернее платье с глубоким вырезом, а ее темно-каштановые вьющиеся волосы были собраны в высокую строгую прическу. Она была настолько шикарна, что я невольно почувствовала себя гаже того самого утенка.