Татьяна Барахоева - Ведьмы бывают разными (СИ)

Меня зовут Леля. Отец назвал меня так в честь богини молодости. Он всегда шутил, что раз он так меня назвал, значит я буду всегда такое же юной и прекрасной. Моя фамилия Шаннарин. Мы из знатного рода.

Двадцать лет назад закончилась война, и мой отец с дедушкой в ней участвовали. Война была страшной. Люди тысячами гибли на поле боя. Ни мой отец, ни мой дед не знали, вернулся ли домой. И именно по этой причине мой папа закрутил роман с моей мамой. Я не знаю, кто она. Как ее зовут. И не знаю, жива ли она вообще. Папа рассказал лишь то, что она была очень красивой, и с каждым годом я все больше похожу на нее.

Когда война закончилась, папа принес меня в свой дом, и признал своей дочерью. Позор семье. В доме есть внебрачный ребенок. Но, несмотря на все это, ко мне относятся хорошо. Мачеха воспитывает меня, как свою дочь. Хоть по началу она и не обрадовалась ни мне, ни измене папы. Злилась, обижалась… Но меня не оставила. Когда я ее спрашивала, почему она так ко мне относится, она всегда мне отвечала: «Леля, ты еще совсем юная. А тогда была грудным ребенком. Беззащитная и невинная. Ты не виновата в том, что твой отец связался с кем-то на войне. Я не могла оставить тебя одну. А с годами я полюбила тебя, как свою родную дочь».

Я не единственный ребенок в этой семье. У меня есть старший брат — Юнгун, и младшая сестра — Агафья. Они оба законные дети моего отца и мачехи. Мы все вместе дружим. Хоть они и понимают, что я им сестра только по крови отца, все равно ко мне они относятся хорошо. Не задирают нос, и не тычат в меня своим статусом. Они добрые ребята.

Моя бабушка относится ко мне равнодушно. Каждый раз, когда вся семья собирается за столом, она делает вид, что меня не существует. Не слишком приятное чувство, но я ее не виню. Ее можно понять. Она жена главы нашего рода, к тому же она старой закалки. Раньше внебрачных детей выбрасывали на помойку, или отдавали кому-нибудь. Она считает, что я должна всем целовать ноги за то, что я вообще осталась жива, а с отца пылинки сдувать, за то что в свое время не позволил бабушке отдать меня на воспитание поварихе. Сейчас я бы могла сидеть на кухне, чистить картошку, и с завистью смотреть, как едят богатые люди. И я бы даже не подозревала о том, что мой отец из знатного рода.

А вот дедушка меня ненавидит. Он даже не пытается это скрыть. Пару раз он чуть не выкинул меня из дома. Первый раз, когда я без его разрешения посетила пир, где таким как я не было места. Второй раз, когда играя с Юнгуном мы упали с дерева. Ох и кричал же он на меня тогда! Мол, если бы что-то случилось с наследником всего состояния, он бы заживо с меня кожу снял. И что я гадкий утенок, которой повезло с отцом. Во всех случаях от изгнания меня спасал отец. Обычно он никогда не перечил дедушке, но тогда…

В общем, грех мне жаловаться на свою жизнь. Несмотря на все обиды, мне очень повезло. У меня есть семья, крыша над головой, и я живу намного лучше, чем большинство в нашем городе. Меня совсем не тяготит мой статус внебрачной дочери.

Наверное, единственная причина, по которой я все еще не вышла замуж за какого-нибудь лорда, которому наплевать на свой статус — это моя сила. Я, как и мой отец, и брат с сестрой — ведьма. Сильнее, чем брат, и уж точно сильнее, чем моя сестра. С самого детства обучение давалось мне легко, а когда все поняли, что меня они больше ни чему не могут научить, но я могу развиваться и дальше, то дедушка велел мне ждать. Ждать, и готовиться к тому, что в скором времени я продолжу свое обучение. А потом и жениха мне найдут.

Вот я и ждала. Года два, наверное. А потом дедушка позвал меня к себе в кабинет, и сообщил мне, что бы я собирала вещи. Расспрашивать его я не стала. Я не знала куда еду, но была уверена, что об этом знает мой папа.

Сразу после разговора с дедушкой, я побежала в кабине отца, и сообщила ему о разговоре с дедом. И вот, после этого я узнала, что я уезжаю в другой мир. На четыре года, для обучения магии.

И вот, сижу я в машине, смотрю в окно, и пытаюсь дышать ровно. Так, главное держать себя в руках, и не показывать никаких эмоций. Напротив меня сидит дедушка, и внимательно следит за мной. Нельзя показывать ему свой страх и отчаяние. Нельзя показывать ему, насколько обидно мне покидать этот мир.