Татьяна Барахоева: Ведьмы бывают разными (СИ)

— Леля замечательная девушка. И она виконтесса. И вы можете сколько угодно отрицать существование любви, и браков по любви, но я хочу на ней жениться.

— А если не успеете?

Вот тут я напрягаясь. Дедушка был на грани. Когда он в таком состоянии, то всегда говорит то, что думает.

— Вы признаете, что это вы на нее нападали?

Дедушка замолчал. Он внимательно посмотрел на Лонга, а потом резко встал из-за стола. Сделал какой-то паспорт руками, и дверь исчезла. На её месте образовалась глухая стена.

— А вы оба сообразительнее, чем я думал. — Ещё один паспорт руками, и я стала видимой. — Правильно мне говорил отец: никогда нельзя недооценивать врага.

— Дедушка… — Меня резко подняли в воздух.

Когда Лонг попытался меня спасти, то оказался рядом со мной.

— Вы оба справились в академии. Неучи преподаватели и тупой директор не смогли придумать ничего умнее, как свалить всю вину на какого-то вампира. Но я не они. Я злой и сильный враг. — На этих словах меня швырнул и в стену. — Вам стоило и дальше сидеть в академии, и ловить тех, кого я км вам присылаю. Прожили бы по дольше.

Меня снова швырнули, только-только этот раз в потолок.

В бездну все. Я жить хочу. Буду сражаться, и не важно, что мой враг дедушка. Ведьма я, в конце то концов, или где?

Я продолжала висеть под потолком. Мне надо было выиграть время, а потому…

— Дедушка, ну за что? — Взвыла я. — Я бы уехала из этого дома. Я бы не возвращалась…

В стену, где раньше находилась дверь, начали громко стучать, и кричать, что бы меня отпустили. Но дедушка их игнорировал. От моих слов он ещё больше разозлился, и ударил меня о стену, и моё тело придавил Лонгом.

— За что? Уехала бы? Да из-за тебя и твоей матери мой дом, мой родной был оскорблен. Одно лишь твоё существование выводит меня из себя. А твой отец упорный баран, из-за тебя отвалился от меня. Он перестал слушать мои советы. Он стал тряпкой!

И снова я полетела в потолок.

— А твоя мачеха? Она полностью поддерживает моего сына! Она перестала бояться моего гнева! Сколько раз я говорил ей, что бы она даже не пыталась тебя защищать, но каждый раз, когда ты что-нибудь вытворяла, она брала всю вину на себя!

Дедушка не на шутку разозлился. В его глазах читалось злоба, накопления годами.

— И этот бред и есть твой мотив, старик? — Кажется Лонг понял, что я хочу сделать, и решил мне помочь. Вот только сделал себе хуже. Дедушка в печатал его в пол, и Лонг потерял сознание. Видимо, неплохо головой стукнулся…

— Я не виновата в том, что ты не смог смириться с моим появлением в доме. Даже Юнгун и Агафья воспринимают меня как сестру.

— Что? До именно они и подали мне идею, как тебя убить. Именно они нашли академию с директором, которого можно убить. А больше всех расстроился Агафья, когда узнала, что директор пойман.

Это был удар ниже пояса. Одно дело, когда дедушка тебя ненавидит всю твою жизнь, и пытается тебя убить по глупым причинам. Другое дело, когда те, кого ты считал непросто семьёй- друзьями, вставляют нож в спину, и строят планы по твоему уничтожению.

— Я предлагал им сделать всё здесь. Сделать всё быстро и так, что бы ваши родители об этом не узнали. Но они захотели «поиграть». Я, как любящий дедушка, не стал отказывать им в таком удовольствии, и предоставил все средства. Но все вышло из под контроля. Но ничего, я все исправлю!

Дедушка снова хотел швырнуть меня в стену, но я вовремя выставила щит. Удара я не почувствовала, и за то время, пока дедушка болтал, успела открыть все каналы магии.

За стеной продолжали надрывать связки, и требовать, что бы меня отпустили.

Дедушка прав, все вышло из под контроля, и уже давно.

Я высвободилась из магии дедушки, и упала на пол, рядом с Лонгом. Тот начал приходить в себя, но я не заостряла на этом внимание. Я была сосредоточен на врага.

Я встала с пола, и понимала, что здесь либо он меня, либо я его. Сюда нельзя вмешивать Лонга или кого-то ещё. Это наши с ним разборки.

В своих руках я зажгла синее пламя. Что ж, давайте поиграем.

Я выпустила язычок пламени в дедушку, но тот его перехватил, и направил в меня.

— Мой огонь меня не тронет. — Сказала я, даже и не думая уворачиваться. В меня врезалась пламя, и я загорелась. Одежда дымилась, но мне от этого не было никакого вреда. — Об этом знает каждый первокурсник, который посещает уроки.

Я почувствовала, что одежды на мне нет, и что теперь я могу спокойно двигаться. Ни что не стесняет моих движений.