Таша Танари - Приручить время, или Шанс на любовь

Нет, все будет хорошо. Обязано. Я столько раз просчитывала схему, ничего непредвиденного не произойдет, не в этом случае. Мысли проносились и исчезали, а пальцы уверенно сплетали сеть для четырех оставшихся контуров. Перед внутренним взором представали расчетные формулы.

Вот он, момент истины. Когда последняя нить тягучей, пульсирующей энергии заняла положенное место, мои губы расползлись в предвкушающей улыбке. Из вершины пирамиды в черный матовый щит ударил столб яркой, чистейшей, ничем не замутненной первозданной силы. По принимающей поверхности поползли искрящиеся змейки. Всю установку окутало ровное голубоватое свечение. Отлично!

Как завороженная, я следила за происходящим, и думать забыв о еще одном свидетеле моего триумфа. Сердце билось часто-часто, в груди все дрожало и замирало от томительного ожидания. Ну же!

Внезапно голубой фон окрасили розоватые прожилки. Я нахмурилась, позади выругался Ниран.

– Так вот чего ты добивалась? – заорал он мне на ухо, приблизившись.

Отмахнулась, как от досадливой мошки, судорожно перебирая в уме причины отклонения от нормы. Меня грубо встряхнули, отрывая от размышлений.

– Быстро! Какой коэффициент искривления ты задала в усиливающем контуре?

Я растерянно заморгала, все еще пребывая мыслями в расчетах и одновременно изумляясь его осведомленности. Кто он, ракшас возьми, такой? Меня опять встряхнули, и я озверела.

– Держи щит! И не лезь под руку! Твое дело сводить контуры.

Мужчина приблизил свое лицо к моему. Его всегда почти прозрачные радужки потемнели, превратившись в расплавленное серебро, между бровей залегла сердитая складка.

– Говори коэффициент, – прорычал он, до боли впиваясь мне в предплечье.

Все произошло за доли секунд, но мне чудилось, будто время застыло. Некогда голубая аура вокруг установки уже полностью перекрасилась в тревожный алый цвет. Противным звоном в мозг въедался сигнал тревоги. А несносный выскочка продолжал трясти меня, словно грушу. Я сдалась и выдохнула:

– Ноль пятнадцать.

Ниран оттолкнул меня и занял место у панели с кристаллами, что-то бурча под нос.

– Самонадеянная Гвиан, не ведающая никаких границ, – зло бросил он через минуту.

Если бы не ситуация, я бы напомнила лиену его место, а так пришлось лишь поспешно подхватить крайние контуры, стабилизируя их поля. Ракшас!

Неприятный сухой треск мигом прекратил наше противостояние, мы одновременно посмотрели в зал с установкой. Черная поверхность щита раскололась, на ней, быстро расползаясь, образовалась тонкая сеть трещин.

– Ракшас! – повторил мою последнюю мысль Ниран, обернулся и очень серьезно добавил, глядя на меня в упор: – Беги.

Я не двинулась с места, парализованная осознанием грядущих последствий. В чем же я допустила ошибку? Ее просто не могло быть! Меня схватили за шиворот и поволокли в сторону выхода.

– Гвиан, уноси ноги, – устало приказал мой, как выяснилось, очень и очень странный младший сотрудник. – У тебя не больше десяти минут, потом рванет.

– А ты? – не обращая внимания на перешедшую в вой сирену, спросила я. Во рту пересохло от страха.

Блондин удивленно вскинул бровь, словно и не ожидал от меня подобной заботы.

– Справлюсь, уходи, – в голосе Нирана зазвучала сталь.

Это был приказ, замешанный на ненависти и какой-то болезненной обреченности. Именно это и привело меня в чувство. Я скинула с себя его руки и опрометью бросилась к установке.

– Куда? Стой!

– Мне терять уже нечего, – прошептала я и мертвой хваткой вцепилась в красный кристалл. Уже громче добавила, удивляясь своему отрешенному голосу: – Вместе мы сможем локализовать силу ударной волны. В здании практически никого не осталось, а за его пределами кипит вечерняя жизнь…

Лиен Тривальди зашипел, перебивая меня, ругнулся. Порывисто подошел, смерил яростным взглядом. Я выдержала, не отвела глаза. Неожиданно он усмехнулся, как всегда это делал при виде меня. Снисходительно и до зубовного скрежета раздражающе.

– Хорошо, – подытожил он. И больше не произнося ни слова, встал за моей спиной.

Что он делал, я не видела, равно как и выражение его лица. Мой рот раскрылся от изумления, когда вокруг нас образовался непроницаемый кокон, остро запахло озоном. Перед глазами, быстро сменяя друг друга, замелькали картинки недавних событий: алый цвет ауры вокруг установки превратился в небесно-голубой; вот я один за другим активирую кристаллы; вот оборачиваюсь, встречаясь с бесцветным, как льды Сианура, взглядом; смотрю на кривящееся лицо Грея; ассистентки в коридоре…