Нигина Хусаинова: Третье Желание (СИ)

— Ты решила, что я буду вонять как пещерный человек? — рассмеялся Валефор. — Ты права. Я не пользуюсь благами человека, только теми, что создала природа. Но, — он поднял указательный палец, — только тогда, когда я являюсь самим собой. Сейчас же я в облике обычного человека.

Моника нахмурилась, вспоминая сказку про Алладина.

— То есть, ты синего цвета, лысый и с одним единственным хвостиком на голове? Ах да! Еще вместо ног у тебя что-то наподобие хвоста змеи...

Валефор заливисто рассмеялся.

— Конечно, нет! В принципе моя внешность такая же, как и сейчас. Только я немного превышаю в габаритах и за спиной имею два крыла.

— Да ну? — усомнилась Пэриш.

Джинн кивнул.

— Да. Одно — черное, другое — белое...

— А почему разного цвета?

Валефор удобней уселся на скамейку, вытянув вперед ноги, и пояснил:

— Понимаешь, мы зависим от человека. Джинны могут быть, как злыми, так и добрыми. Если их освободитель с открытой душой и желания у него не эгоистичные, ну вроде таких как, «Захватить мир!», «Стать Богом!». Ну и так далее, то черное крыло, меняет свое оперение после трех желаний на белое. И та же самая метаморфоза происходит с белым крылом.

— То есть изначально ты состоишь пятьдесят на пятьдесят?

— Точно. — Подтвердил Валефор.

— И от меня зависит, каким ты станешь?

— Снова верно. Но это не значит, что я стану ангелочком и буду помогать всему человечеству, воспевая арии. Просто могу сделать поблажки, — он внимательно посмотрел на нее, — тебе. В дальнейшем. А если быть честнее, то мои собратья, чаще всего убивали тех, кто их освобождал. Ну, после исполнения всех желаний естественно!

— Почему? — удивилась Пэриш.

— Ну, это длинная история и начало заложено слишком давно. Но могу сказать, что все те люди, желали править миром. Проще говоря, были жадными и алчными. Еще не один человек освободивший джинна не пожелал добра и блага не для себя любимого, а ради ближнего! — со злостью в голосе ответил Валефор.

— Значит, — задумчиво подвела итог Моника, — меня тоже ждет смерть. Причем при любом раскладе...

— С чего ты взяла? — удивился джинн.

— Я ведь тоже желания для себя любимой загадала.

— Ну, — потянул Валефор, — как ты сама сказала, это было небольшим жульничеством. Скажем, если у тебя бы просто были заветные желания, чтобы ты загадала?

— Ага! — фыркнула Пэриш, — так я тебе и сказала!

— Обещаю, — Валефор пожал ей руку двумя ладонями, «перчатка»[1] — честно.

Моника странно на него поглядела, но промолчала. Она молчала так долго и, джинн решил, что она не поверила ему и не ответит.

— Я бы загадала, чтобы вновь вернуться к работе медсестры... —тихо произнесла она.

— Почему?

— Ну, мне нравится моя работа. Помогая больным людям, разговаривая с ними, я ощущаю себя лучше. На душе становиться легко и светло. Хотя когда я училась, нам говорили, что медперсонал не должен привыкать к пациентам. Но у меня все равно не получается...

— Тогда это не эгоистичное желание. — Валефор снова сменил позу, положив ногу на ногу, — ты помогаешь людям. Пусть это твоя работа, но многие пожелали бы совершенно другого. Например, стать актером, певцом и так далее. Кстати могу его исполнить, если хочешь?

— Нет! — твердо ответила Моника, — несмотря на спасенную жизнь и душещипательную беседу, я не собираюсь становиться чей-то собачонкой, да еще и на цепи!

Пэриш встала и быстрым шагом покинула небольшую и на удивление тихую и пустынную улочку.

[1] Рукопожатие «перчатка» — честность.

Моника шла, не разбирая дороги. В конце концов, завернула в кафе. Выбрав одиночный столик в углу, Пэриш села и попыталась разобраться в ситуации. Все услышанное можно непременно назвать полным бредом. Но есть одна деталь. Оковы. Эта железка появилась ниоткуда. Да еще и с каким-то иероглифом. Кроме того, Пэриш и, правда, пытались убить. В этом сомнений не было. И, к сожалению, она знала, кому принадлежит иномарка. Джастин. Несмотря на то, что он снял номера, Моника узнала эту машину. По каким признакам Пэриш ее узнала, сама не могла понять. Просто чувствовала.

Рассказ Валефора оправдывал все случившееся. Откуда бы незнакомому человеку знать о случае на острове? Только если он сам там не присутствовал. Да и само его имя весьма необычное. Моника еще вчера вечером хотела погуглить, но как-то не дошел ход. Что делать дальше, она не знала. Три года. Это был ее срок. И либо Моника станет прислужницей джинна, либо умрет.