Катя Водянова - Хозяйка дорог [СИ]

— Беги!

Кощей дернулся и превратился в металлического монстра, затем развернулся к Марьяне и прыгнул.

Я же застыла на месте и бестолково таращилась на двух роботов, сцепившихся друг с другом. Елена кое-как поднялась с пола и побрела в сторону портала. Надо бы не щелкать клювом, а идти за ней, только ноги не слушаются. Я опустила взгляд: все щиколотки были улеплены пауками, их тускло поблёскивающие тушки мелко подрагивали и трансформировались во что-то новое.

Я панически затрясла ногами, но не смогла и на миллиметр сдвинуть мелких тварей. Кощеева дивь боролась с приспешниками Марьяны, но даже я понимала: надолго их не хватит. Все же четверо против десятка — не самое выгодное соотношение.

Надо срочно что-то сделать. Я попыталась ногтями отодрать хоть одного из пауков, но безуспешно: они держались намертво и не прекращали свою трансформацию.

Кощеевых помощников осталось всего двое, а слуги Марьяны уже спешили ко мне. Еще немного — и схватят, утащат обратно в темницу, чтобы сделать разменной монетой в своих играх.

Да что же это?

Нет! Не хочу! Надоело!

Горите вы все!

Огонь сорвался с пальцев и потек по залу, пожирая пауков и калеча дивь, подбираясь к порталу…

Я стряхнула остатки пауков и побежала к вожделенному сияющему кругу. Весь пол дымился от плавящихся частей диви, и даже моя «огнеупорность» не спасала от ожогов, а Ярославины сапоги сгинули вместе с первой партией пауков.

Боль была адской, но если я хоть на минуту остановлюсь — больше не двинусь с места. Поэтому только бег и отчаянный прыжок в начавший блекнуть и разваливаться портал.

Вывалилась я прямо на снег и сразу же заскулила от боли. Ноги полыхали огнем и, казалось, выворачивались наизнанку. Рядом стонала Елена, к которой уже подбежали дружинники и пытались остановить ей кровь.

— Воробушек!

Алеша подхватил меня на руки и потащил куда-то, одно мгновение — и мы уже шли по тропе между мирами.

— Пусти! Сволочь! Это все из-за тебя! Ненавижу!

— Из-за меня, из-за меня. Ты только не нервничай, все будет хорошо, сейчас в больницу пойдем, в самую лучшую…

Я разревелась в голос и несколько раз ударила его кулаком в грудь, ступни же меж тем болели все сильнее.

— Хочешь, я заберу твою боль? Скажи это вслух и сразу станет легче.

Алеша остановился и посмотрел мне в глаза. Наверное, если бы я не так устала за эти дни, если бы не так злилась, не мучилась от боли, то задумалась и ответила иначе, но у каждого есть свой предел:

— Забирай! Забирай это и все остальные неприятности, что случились после нашей встречи на дороге! Больше всего мечтаю, чтобы этого никогда не было!

— Уверена? Было же и хорошее тоже, — он с обреченной тоской посмотрел мне в глаза, в груди что-то кольнуло, какое-то предчувствие, но Остапа уже понесло:

— Уверена!

Мои слова всколыхнули зыбкое междумирье, заставили его пойти рябью и свернуться, как лист бумаги. Затем все исчезло…

Я ехала в гости к родителям и во все глаза таращилась на дорогу. Где-то здесь месяц назад «Калинка» и влетела в злополучную яму, из-за которой погнулся диск. Вот на секунду зазеваешься — и месяц живешь впроголодь, копишь на ремонт.

Внезапно прямо перед капотом материализовался улыбающийся парень с огромным букетом полевых цветов. Я ударила по тормозам и зажмурилась от ужаса. «Калинка» завизжала и обиженно дернулась вперед, но звука удара не последовало.

Я через силу открыла один глаз, затем второй. Парень в своем дурацком черном костюме все так же стоял на дороге и скалился во все тридцать два зуба.

— Ты псих? — выкрикнула я через приоткрытое окно.

Ненормальный улыбнулся еще шире и подошел ко мне:

— Нравится букет?

Я растерялась: при чем здесь букет? Парень оказался так близко, что чувствовался приятный, словно бы давно знакомый запах духов и едва уловимый — табака. Очень даже ничего выглядит для психа: высокий, темные волосы до плеч, легкая небритость, а серые глаза так и смеются.

Эх, жаль, что такие красавчики обычно не заглядываются на Лилию Белокопытову. Так, хватит мечтать, надо собраться и ответить:

— Вполне симпатичный букет.

— Тогда держи! — он протянул мне эту охапку цветов (как будто она может пролезть через окно), затем спросил: — Подбросишь?

— Куда? — знаю, неприлично брать цветы у незнакомых мужчин, но не смогла удержаться и все же затащила разноцветную охапку в салон.

— Все равно, я просто поболтать хочу.