Оксана Чекменёва: Место, где живёт счастье

– Когда мне было столько же, сколько тебе, Джайлз, мои ноги попали под газонокосилку. Все думали, что я останусь без ног, но этот доктор спас их. Он собрал их буквально по кусочкам. Жаль, что тогда я был слишком мал, чтобы прийти и сказать ему спасибо. А потом стало поздно.

– Думаю, он знает, как ты ему благодарен, папа, – девочка взяла отца за руку и посмотрела на портрет. – Ведь ангелы всё знают, правда?

– Уверена, что данный конкретный ангел вас даже слышит, – пробормотала я себе под нос, заходя в лифт.

– Это они о папе? – поинтересовалась Бри, вынув изо рта пустышку.

– Да, зайка. Наш папа спас очень много людей.

– Он самый лучший! – с абсолютной убеждённостью, присущей лишь маленьким детям, кивнула Бри и тут же сунула пустышку обратно в рот – двери лифта открылись, мы приехали.

Зайдя в приёмную главврача, я поздоровалась с миссис Доннер, секретаршей Кристиана, полной брюнеткой средних лет. Она расплылась в радостной улыбке, предназначенной отнюдь не мне.

– А кто это к папочке пришёл? – засюсюкала она тоненьким голоском. – А кто эта красивая девочка?

Бри смущённо уткнулась лицом мне в шею – этот жест мы с ней давно отрепетировали до совершенства. А миссис Доннер не унималась:

– А что у меня есть для этой красивой девочки? – она вытащила из стола небольшую куколку. Бри с интересом подняла голову, потом протянула ручонки и выплюнула пустышку.

– Ляля! – с восторгом взвизгнула она. – Дай!

И, заполучив куклу, тут же сунула её ногу себе в рот.

– Нет-нет, зайка, лялю не нужно кушать, лялю нужно качать, – я аккуратно вытянула игрушку из детского ротка. – Покажи миссис Доннер, как ты умеешь?

Бри крепко прижала куклу к груди, вверх ногами, но это уже детали, и начала поворачиваться всем корпусом туда-сюда – в исполнении ребёнка якобы шестнадцати месяцев это было идеальное «укачивание ляли». То, что Бри уже четыре года, а интеллектуально она развита где-то на уровне шести-семи лет, окружающим знать не обязательно.

Миссис Доннер могла ещё полчаса умиляться на Бри, но мне хотелось скорее увидеть мужа.

– Ланс у себя? – уточнила я, чтобы прервать восхищённый монолог, прекрасно зная, что да, у себя, один и ждёт нас.

– Да-да, он сказал, что вы можете заходить сразу, как придёте!

Что я и сделала. Кристиан ждал нас за дверью – конечно же, он знал о нашем приходе, ещё когда мы в машине беседовали. Зато находящиеся в приёмной нас услышать уже не могли – дверь была звуконепроницаемой, Кристиан об этом позаботился. Поэтому Бри, зная это, радостно воскликнула, уже не притворяясь младенцем.

– Папа! А где мы будем сегодня обедать? В Макдональдсе или в парке. Я хочу в парке – там мне можно будет есть не только молочный коктейль из детской поилки.

В общем, сразу взяла быка за рога. Кристиан рассмеялся такому напору, подхватил Бри на руки и поцеловал меня, пощекотав усами.

Ради возвращения в Атланту не только Бри пришлось пожертвовать своей роскошной шевелюрой, но и нам тоже. Я теперь носила светло-каштановое каре до плеч, а Кристиану пришлось постричься совсем коротко, а так же отрастить эспаньолку, чтобы максимально сгладить своё сходство с собственной фотографией, висевшей в холле больницы.

Борода Кристиана не была для меня чем-то новым. За те годы, что наша семья прожила в Сан-Франциско, пока Арти учился в школе, мы ведь тоже якобы повзрослели на шесть лет, и это нужно было как-то показать. Так что, я постепенно меняла стрижки, макияж и одежду с молодёжных на более «взрослые», а мой муж отрастил сначала усы, а потом и бородку. Здесь, к сожалению, ему это пришлось сделать заранее, ещё до нашего переезда, и ему всё равно частенько говорили, что он удивительно похож на своего «дядюшку» Кристиана.

Конечно, лучше бы нам вообще в Атланте не появляться следующие лет сто, или хотя бы не в этой клинике, но... Мы соскучились. Я – по городу своего детства, по коттеджу, в котором стала женой Кристиана, сам он – по своей клинике, так что мы решили рискнуть. Прикинули риски и подумали, что шансы быть узнанными кем-то столь минимальны, что можно не принимать их в расчёт.

За прошедшие месяцы мы побывали в разных памятных для меня местах, навестили могилу мамы – к сожалению, отца и Глорию кремировали, и я не смогла показать их могилы Арти, даже не знала, что сделали с пеплом, пока я лежала в больнице после аварии. А однажды мы медленно проехали мимо моего старого дома – теперь там жил Джозеф с женой и двумя младшими детьми, его старшая дочь уже вышла замуж и жила отдельно.