Елена Соловьева - Варвар для Варвары [сетевая публикация]

Одна из нападавших достала из-под матраса нож. Пусть и каменный, тупой, как наша Марьяна, но все же холодное оружие. Игра перестала мне нравиться.

В панике отступая и одной рукой прикрываясь шкурой, второй я принялась шарить в котме. Как говорится, склоняйся перед противником только для того, чтобы взять в руки кувалду.

Кувалды у меня не было, зато был дезодорант-спрей. Я отбросила шкуру, сцапала масляную лампу и подставила ее под струю аэрозоля.

Славный получился факел. В воздухе запахло свежим арбузом и паленой курицей. От дикого визга стены задрожали. Варварки растеряли боевой азарт, принялись кататься по полу и шкурами тушить на себе пламя.

Скопец заглянул в комнату, только когда в моем дезодоранте кончился газ. Судя по выражению лица, не так-то он и расстроился из-за потасовки. Но тыкву с водой принес и по очереди обмакнул в нее дымящихся «клушек». Ну вот, опалили, теперь можно и ощипывать.

Я с видом победительницы молча наблюдала за происходящим. С моего лица не сходила злорадная улыбка.

— Ты поплатишься за это жизнью, — скопец тут же нашел виноватую.

— С чего бы это? — возразила я. И подтолкнула ногой валявшийся на полу нож. — Они первые хотели меня зарезать. А Нерун, между прочим, еще не лишил меня должности любимой супруги.

Мужского достоинства прислужников лишили, а вот мозги у них работали на полную мощность. Быстренько прикинув, что связываться со мной себе дороже, скопец погнал табун неощипанных девах к лекарю. Меня же заставил мыть в нижнем гареме полы.

— Может, и меня врачу покажешь? — захныкала я. — Смотри, — и показала ему синяки.

С умным видом скопец осмотрел мою кожу, потыкал пальцем самую сильную ссадину и заявил:

— Само заживет.

Он вручил мне пористую губку, кусок хозяйственного мыла и указал на тыкву с водой.

— Сделай, чтоб все блестело, как моя лысина. Доложу о тебе господину, и он сам решит, как с тобой поступить.

Я чуть не расплакалась от обиды. На этот раз мне точно досталось ни за что. Как можно наказывать за то, что ты пытался сохранить себе жизнь? Одно слово — варвары.

Нижний гарем показался мне настоящими Авгиевыми конюшнями. Столько пыли и грязи я не видела и в общаге, где жила вместе с десятком сокурсниц. Даже в полумраке можно было отчетливо рассмотреть закопченные потолки, усыпанный пылью и грязью пол, расшвырянные по всему помещению вещи варварок. Тут не ведро воды надо, а моющий пылесос. А еще лучше — целый штат работников клининговой компании.

К тому времени, когда я закончила уборку, все мое тело ныло, как после трех корпоративов подряд. Выдохлась Варенька, аки клубничная наливочка на солнцепеке. Но осматривая результат, осталась собой довольна. Почувствовала себя настоящим героем, победившим жуткого монстра Бардачеллу.

В коридоре послышались тяжелые шаги обремененного властью человека. Запор щелкнул, и предо мной предстал Нерун собственной персоной. Хмурый и настороженный. В помещении стало так холодно, будто наступил Ледниковый период.

— Ты вообще умеешь вести себя смирно и скромно? — вопросил жрец.

Я даже подняться с пола не соизволила. Помотала головой и устало вякнула:

— Смирно — иногда, по праздникам. Скромно — ни за что на свете.

Вопреки моим ожиданиям, Нер заржал. Его смех походил на скрип несмазанной телеги. Похоже, жрец смеялся редко и подзабыл, как это делается.

— Поднимайся, — приказал он мне. — Наказание закончено. Можешь вернуться в свою комнату.

Кряхтя, как столетняя бабка, я поднялась с пола. Разогнула спину и потерла поясницу.

Нер подошел ближе, обошел вокруг меня, рассматривая. При этом его глаза загорелись азартным блеском.

— Тебя били? — спросил он.

Я поморщилась и с тоской глянула на синяки — эх, и долго же заживать будут.

Нер коснулся ссадины у меня на локте, кончиком пальца проделал путь до груди. Обвел контуры огромного синяка. Калки! Да он никак того — садо-мазо!

— Так неправильно, — почти нежно пропел он.

Коснулся губами другой груди. И только я расслабилась, ожидая обычной приливной волны нарастающего желания, как почувствовала боль. Этот гад поставил мне засос! Теперь обе мои груди были с «метками».

Не размышляя о последствиях, я залепила Неру звонкую пощечину. Он зарычал в ответ и бросился на меня, как голодный хищник. Прижал к стене. Его возбужденный член угрожающе уперся мне в пах.

— Ты посмела меня ударить! — голос жреца стал хриплым.

— И сделаю это еще раз, если посмеешь меня обидеть, — я не собиралась уступать.