Елена Соловьева - Ведовская страсть [сетевая публикация]

Богумир выпустил из рук и книгу, и посох. Сделал знак ужу, предлагая удалиться и еще немного постеречь сокровище.

Милана заметила этот жест и улыбнулась. Разомкнула объятия и покачала головой.

— Что же ты, муженек, заставляешь помощника таскать тяжести? Нехорошо это.

Богумир сокрушенно развел руками, признавая справедливость ее слов.

— Помогу вам, пожалуй, — сжалилась дочь Велеса.

Сделала два пасса руками, призывая силу предков, коснулась перстом золоченого корешка книги. Та стала сжиматься, уменьшаться в размерах. Секунда — и уж смог спокойно ухватить величайшую ценность и скрыться в ворохе опавшей листвы. Только кончиком хвоста предупредительно махнул на прощанье: мол, не задерживайтесь надолго.

Богумир, глядя на происходящее, задумчиво поскреб затылок.

— А обратно как?

Милана коснулась амулета у него на груди и отозвалась:

— Ключ тебе поможет.

Богумир благодарно коснулся губ супруги. Вначале нежный и легкий, поцелуй наполнился страстью. Почти теряя рассудок от этого безумства, Милана обхватила широкие плечи мужа.

Отстранилась — только лишь для того, чтобы в очередной раз признаться в любви.

— Так не хочется тебя отпускать… — прошептала она. — Не откажи в просьбе, сделай так, чтобы это утро я запомнила на всю жизнь.

Богумир взял ее за руку и шагнул под сень деревьев. Расстелил медвежью шкуру поверх выстланного мхом ковра.

— Уже холодно, — смущенно заметил он, — можешь застудиться.

— Так согрей меня. — Голос Миланы подрагивал от желания.

Она опустилась на импровизированное ложе и протянула к Богумиру руки.

— Ну же… Обещаю, что не отниму у тебя много времени.

Богумир взглянул на нее с такой любовью, что у Миланы сладко заныло сердце.

— На тебя у меня всегда найдется минутка, — сообщил он и не удержался от шутки, — или две. Не могу предсказать заранее.

Он скинул с себя одежды и прилег рядом. Коснулся ее щеки, поцеловал в губы. Глаза Миланы были полны тоски, она страшилась разлуки и хотела задержать прекрасное мгновение. Раствориться в блаженстве.

Руки Богумира ласкали ее так нежно, так бережно. Милана готова была зарыдать от переполнявшего ее чувства.

— Родная… — выдохнул Богумир. — Где бы я ни был, куда бы ни шел, знай — ты всегда в моем сердце.

Милана сморгнула с ресниц слезинки счастья и уткнулась в его плечо. Прошептала, не сдерживая чувств:

— Люби меня, прошу. Хочу быть твоей: сейчас и всегда.

Богумир с радостью ответил на призыв. Задрал край ее рубахи и на миг замер в немом восхищении.

— Ты прекрасна! — в который раз повторил он.

Сжал ее бедра и вторгся в ее великолепное тело.

Милана вздрогнула от удовольствия и запустила пальцы в его шевелюру. Выгнулась навстречу и с радостью подхватила бешеный ритм. Самозабвенно ответила мужу, погружаясь в водоворот наслаждения.

И вот мир вокруг них разлетелся на тысячу осколков. Милана благодарно прижалась к возлюбленному и пощебетала:

— Теперь я смогу ненадолго отпустить тебя…

Богумир с сожалением поднялся. Протянул руку.

— Хочешь, я провожу тебя до дому?

Милана ухватилась за его ладонь и встала на ноги. Отряхнула помятое одеяние.

— Не стоит, иначе я так и не отпущу тебя… Будь осторожен, не так то просто забрать обещанного ребенка у болотниц.

— Уже прознала? — удивился Богумир.

— Мне было видение, — призналась Милана. — Но я уверена, что и это испытание ты пройдешь достойно.

Волхв опустился на четвереньки и накинул на себя шкуру. Обернулся медведем. Поморщился, изображая улыбку.

— Опять испытания?

Милана почесала его за ухом и легонько щелкнула по носу.

— Вся наша жизнь — испытание. Иначе и быть не может.

Быстро шел медведь по владениям. Шагнул — рощу пересек, подпрыгнул — преодолел гору. Пейзажи мелькали перед глазами волхва, радуя изобилием и красками. С улыбкой на устах проносился он мимо деревень, городов и поселков. Заглядывал в окна, улыбался жителям.

Но люди не видели его. Принимали за черную грозовую тучу. Рев ведовского медведя слышался им ударом грома, сверканье глаз казалось разрядом молнии.

Уж, помощник и друг, обвивал мощную шею Богумира. Держался сам и держал книгу.

Благополучно преодолев половину пути, добрались они до Болотного царства. Тут уж стало не до пробежек. Увязали медвежьи лапы в трясине, шерсть цеплялась за сучья и коряги. Не хотела топь пропускать незваного гостя в свои владения. Ох, как была ему не рада.