Ната Лакомка - Карт-Бланш для Синей Бороды

— Это вы по адресу! — обрадовался Маффино. — Лучшие шоколадные конфеты — только в моей лавке! Скажите, куда доставить, и к обеду…

— Я хочу забрать их сейчас же. Мне некогда ждать.

— Но господин… — в голосе торговца послышалась самая настоящая паника.

До этого я лишь разглядывала гостя через стекло витрины, не вмешиваясь в разговор. Лицо мужчины нельзя было назвать приятным. Резкие черты лица казались высеченными из камня, а угрюмое выражение еще более усиливало впечатление варварства, дикости. Не спасали даже столичный выговор и высокий лоб — признак аристократизма. Посетитель был мне незнаком, а ведь я знала всех жителей нашего города. Приезжий, возможно, из столицы. Богат. Королевский гонец? Гость на праздник леди Пьюбери?

— Шоколадные конфеты очень дороги, господин, — сказала я, не выходя из-за прилавка. — Мы делаем их только на заказ. Чтобы приготовить шоколадные конфеты, потребуется около двух часов. Мы не сможем обслужить вас мгновенно.

Мужчина, до этого смотревший на Маффино, вскинул голову.

Через стекло наши взгляды встретились. Я не разобрала, какого цвета были его глаза, но они показались мне черными, как ночь. И такими же холодными. Невольно я вздрогнула, почувствовав не только взгляд незнакомца, но и его тяжелую, черную волю. Он порабощал одним лишь своим присутствием. И когда вот сейчас он смотрел на меня, то казался хищником, заприметившим жертву.

— Кто это? — спросил он у Мафино. — Твоя дочь?

— Нет, господин, — заблеял тот, кланяясь и показывая мне кулак за спиной. — Девушка на службе. Прекрасно делает шоколадные конфеты, если ваша милость соизволит подождать полчаса…

— Два часа, — повторила я твердо. — Потому что нам еще надо поставить в печь бриоши, иначе тесто перестоит.

— Я заплачу за испорченное тесто, — сказал незнакомец, доставая второй золотой, при виде которого у нас с хозяином перехватило дух. — Бросай все и через полчаса конфеты должны быть готовы.

Он по-хозяйски сел на скамью у стены и вытянул длинные ноги в тяжелых сапогах. Сапоги были, между прочим, из лучшей кожи, прошитые двойным швом.

— Конечно, господин! — хозяин кланялся так часто, что оставалось удивляться, как голова у него не отвалилась. — Пока готовятся конфеты, не желаете ли чашечку горячего шоколада? Я в пять минут приготовлю…

— Нет! — сказала я. — Мы не можем погубить столько теста. Губить хлеб грешно, и наши постоянные покупатели привыкли начинать день с горячих бриошей. Наша лавка славится тем, что мы никогда не обманываем клиентов. Два часа, господин, и конфеты будут у вас. Я обещаю сделать их такими, что ваша леди, которой вы хотите сделать столь щедрый подарок, придет в восторг. И одарит этим восторгом и вас, — последние слова я смягчила улыбкой.

— Бланш! — так и взвился Маффино. — Бриоши подождут!

Но мужчина вдруг хмыкнул и поднялся со скамьи.

— Успокойся, — сказал он торговцу, — я не настолько тиран, чтобы лишать жителей моего города горячего хлеба. Привезешь конфеты через два часа вот по этому адресу, — он взял свинцовый карандашик в серебряном футляре, что висел у его пояса вместе с туго набитым кошельком, и прямо на столешнице размашисто написал адрес доставки.

Потом он бросил взгляд в мою сторону — такой же темный, непонятный, повергший меня в трепет:

— Только смотри, девочка, чтобы конфеты были с восторгом, как и обещала.

Я поклонилась в ответ.

Открылась и закрылась дверь, звякнул колокольчик, и мы с Маффино остались в лавке одни. Я вспомнила про тесто, которое уже грозило перевалиться через край, и принялась энергично его подбивать, а хозяин подошел прочитать адрес.

— Я ослышалась, или он и правда назвал Ренн своим городом? — спросила я у господина Маффино.

Ответом мне было странное сипение и пара нечленораздельных звуков.

Испуганно обернувшись, я увидела, что господин Маффино стоит, вцепившись в столешницу, и хрипит, как будто у него в горле застряла рыбья кость, а глаза торговца готовы были выскочить из орбит.

— Что с вами? — я бросилась к нему и помогла усесться на скамейку, где только что сидел щедрый посетитель.

Маффино ответил мне не сразу.

— Это… это… — еле выговорил он, — это был господин де Конмор!.. Синяя Борода!..

Синяя Борода!.. Я взглянула на столешницу, прочитав адрес: дом графа де Конмор. Ошибки быть не могло — адрес написан четким, размашистым почерком.

— Может, это не сам граф, — утешила я толстяка. — Может, один из слуг. Вот уж было из-за чего пугаться. Начинайте-ка разделывать тесто, а я займусь формами.