Алексей Калинин - Академия попаданок. Первый семестр и Второй семестр. Дилогия

О том, что она коварная, я поняла позже, когда бабка достала свернутый листок желтой бумаги, похожий на египетский папирус и отогнула краешек. Вот же плюшки- ватрушки — я слишком расстроилась, чтобы прочитать этот самый папирус!

И приложила я палец к желтой бумаге, а эта старая ведьма уколола с другой стороны булавкой!

Я ойкнула и отдернула палец, а на папирусе осталась маленькая красная капелька, которая расплылась вокруг отверстия. Матерные слова благодарности за такую подставу сорвались с моих губ, а эта сморщенная аферистка тут же подвернула уголок и спрятала пергамент за отворот кофты. Улыбнулась своей белозубой улыбкой и даже показала язык.

Эта особа себе слишком много позволяет!

Я решила не обращать внимания на почтенные седины и выгнать бабку из ларька. Вот только ранку перекисью водорода обработаю и тут же выгоню!

Но, пока я отвернулась за белым пузырьком и пластырем, бабка успела смыться. Да-да, когда я вынырнула из-под прилавка, то на табуретке сиротливо лежали хлеб «Бородинский» и «Нарезной» батон. Старухи след простыл.

Простыл и начал кашлять…

Извините, нервное…

А вечером, когда я шла домой, то встретила двух верзил с лицами, похожими на лицо боксера Валуева, после трудного боя. И эти «красавчики» предложили мне…

Нет, не миллион долларов, как вы могли подумать!

Эти мужчины предложили мне закрыть глаза.

Всего лишь закрыть глаза… Ага, нашли дурочку с переулочка.

Как раз мы и остановились в плохо освещенном переулочке. Впереди эти два амбала, позади Москва, отступать некуда. Надо было прорываться!

И я начала прорываться…

Как это было красиво — сумочкой со связкой ключей по голове одному, резиновым сапогом по паху другому и прыжок вперед…

Увы, ни тот ни другой не среагировали как нормальные мужики, то есть не упали в обморок и не зажали руками причинное место. Эти два амбала подхватили меня подмышки и прыгнули в небо.

У меня перехватило дух. В глазах замелькали разноцветные огни, словно я летела по радужному мосту из фильма о красавчике Торе.

Прошло несколько мгновений, и я приземлилась пятой точкой на изумрудно-зеленую траву перед огромной каменной стеной. И все бы ничего, но рядом со мной стояли похитившие меня амбалы, и они тоже были сделаны из камня!

На самом деле мне грех было жаловаться — я не успела отбить ноги и руки о каменных истуканов, как ко мне из открывшихся ворот вышел самый красивый мужчина на свете. От его вида я прямо-таки застыла с занесенным кулаком, когда в очередной раз собиралась треснуть каменного похитителя по башке.

Казалось, что сердце у меня тоже остановилось, а потом пару раз несмело стукнуло и заколотилось с бешенной скоростью.

Это был породистый самец из тех, которых выводят в секретных лабораториях для разбивания женских сердец. Такие чаще всего мелькнут пару раз на экранах и оставят образы романтиков в душах обычных женщин. Прямой нос, высокие скулы, пронзительно-голубые глаза и черная короткая стрижка. У меня даже колени задрожали, когда он начал приближаться.

— Добрый день.

Ох, плюшки-ватрушки, всего два слова, а у меня внутри лопнула какая-то струнка, и я забыла, что на свете есть другие мужчины. Такой бархатистый голос я слышала только у сотрудника Сбербанка, когда он пытался уговорить меня взять кредит. Но в тот момент я удержалась, хотя, если сотрудник был хотя бы чуточку похож на этого мужчину….

— Добрый день? — мужчина приподнял бровь.

— Угу, — только и смогла я произнести.

— Немая? — снова спросил мужчина.

— Да, — ответила я и густо покраснела.

— Это хорошо. Молчаливая жена — находка для мужа. Я так понимаю, ты последняя в наборе?

Я не сразу поняла, что он закончил говорить, так как пялилась в его губы и еле сдерживала себя от поцелуя. Есть такие мужчины, к которым тянет, как магнитом. Это был самым ярким образцом из подобных магнитиков.

— Ты меня слышишь?

Вот теперь его слова дошли до меня.

— Да, — промямлила я.

— Хорошо. Я ректор академии попаданок, обращаться ко мне можешь так, — мужчина чуть приосанился, выставил вперед ногу и стал похож на одного из памятников вождю мирового пролетариата, — барон Симпатир Чернокудр.

— А меня зовут… — выдавила я.

— Неважно, — поднял он ладонь. — Иди за мной. Тебе нужно попасть в комнату до наступления комендантского часа.

Мужчина повернулся и пошел к воротам. Похоже, что я поторопилась со своими восторгами — он мог бы быть и полюбезнее. Я все-таки стукнула пару раз по башкам каменных истуканов, на что они отреагировали меланхоличностью кремлевской стены и поторопилась за уходящим мужчиной.