Елена Малиновская - Под колпаком у ректора

Я беззвучно шмыгнула носом. Судорожно стиснула платок, уже понимая, куда клонит Родерик.

— Вы симпатичная молодая девушка, — вкрадчиво продолжил Родерик. — Да плюньте вы на обучение! Ну не дано вам. Бывает. Какие-то способности к магии у вас, безусловно, есть, иначе вы бы не поступили. Однако не каждый дар возможно развить. Поэтому я и спрашиваю — почему бы вам не выйти замуж? Зачем вам терять еще пять лет в этих темных душных аудиториях, записывая за преподавателями фразы, смысл которых не понимаете и даже не желаете понять? Найдите себе молодого человека, нарожайте кучу детишек. И будьте счастливы, в конце концов! Зачем, ну зачем тратить драгоценные годы жизни на то, что вам не нравится?

— Мне нравится учиться, — чуть слышно возразила я, пристально разглядывая стол перед собой.

От готовых пролиться в любую секунду слез перед глазами все расплывалось и двоилось.

Родерик тяжело вздохнул. Взял в руки графитную палочку и занес ее над моей зачеткой.

— Пожалуйста, дайте мне еще один шанс! — взмолилась я, осознав, что сейчас он влепит мне окончательную двойку, которая автоматически приведет к отчислению из академии. — Прошу вас! Я все выучу! Честное слово!

— Я дал вам достаточно шансов, — негромко возразил Родерик. — Больше, чем кому бы то ни было за всю свою преподавательскую деятельность.

— Я вас очень прошу! — Я умоляюще сложила перед собой руки. — Поймите, если я вылечу из академии, то… то…

— Да ладно вам, не драматизируйте. — Родерик покачал головой, но кончик палочки еще висел в воздухе. — Не вы первая, не вы последняя. Или боитесь гнева родителей? Полноте. Они покричат-покричат — да успокоятся. В конце концов, девушкам высшее образование совершенно не нужно.

— Почему это? — удивилась я, на мгновение даже перестав плакать.

— Да потому что. — Родерик пожал плечами. — Вам семью не кормить. Большая часть ваших сокурсниц, Арлин, уж простите за откровенность, грезят отнюдь не о карьере, а о хорошем муже. Диплом им нужен лишь для галочки. Повесят на стенку в гостиной и будут с него раз в неделю пыль смахивать. Лишний повод для гордости.

Я покрепче сжала губы, неприятно покоробленная словами некроманта. Ишь какой шовинист выискался. Но, как ни печально осознавать, какая-то доля истины в словах Родерика имелась.

— Подождите! — взмолилась я, увидев, что Родерик опять обратил свой взгляд на мою зачетку. — Ну пожалуйста! Честное слово, я к понедельнику все вызубрю!

— Арлин… — Родерик укоризненно покачал головой.

— Ну не могу я замуж! — перебила его я. — Не могу и не хочу!

И тут меня прорвало. Я вновь зарыдала самыми горючими слезами. Слова так и полились из меня нескончаемым потоком. Всхлипывая, глотая от спешки окончания и перескакивая с одного на другое, я выложила Родерику все. И про то, что я круглая сирота. И про тетку, родную сестру матери, которая приютила меня, несмотря на своих троих детей. Хорошая женщина, которой я очень благодарна. Она никогда не обделяла меня, воспитывая наравне с родными детьми. Так же, как и их, хлестала меня крапивой по голым ногам за шалости. Так же кормила. Так же заставляла помогать по хозяйству.

И так же, как и родной дочери, заявила за неделю до моего восемнадцатилетия, что пора и честь знать. Свой долг по отношению к погибшей сестре она выполнила. Вырастила меня и подыскала жениха. Нормального, работящего парня. С его родителями уже все обговорено. Поэтому готовься, Арлин, принимать сватов.

— И что? — перебил меня на этом месте Родерик. Недоуменно пожал плечами: — По-моему, самая обычная ситуация для деревни.

— И то! — зло ответила я и опять зарыдала. С трудом выдавила: — Этот Фестер… Не люблю я его. Он рыжий и конопатый. А тетка сказала, мол, с лица воду не пить. Стерпится — слюбится.

Родерик как-то странно хмыкнул. Отложил в сторону графитную палочку, внимательно слушая меня, и почти угасшая надежда вновь робко затрепетала в моей душе.

— Вот я и побросала вещи в котомку, — глухо продолжила я. — И ночью рванула в соседнюю деревню. А там на подводе и в Рочер укатила. Первый месяц мыкалась по постоялым дворам. За любую, самую грязную работу бралась. Полы драила, посуду мыла, на кухне помогала. Чай, деревенская, не белоручка какая-то. А потом увидела объявление о наборе в академию. Решила рискнуть. И вот я здесь…

Уткнулась лицом в платок, который был уже абсолютно мокрым от слез, и размеренно задышала ртом, силясь успокоиться.

— Стало быть, обратно в деревню вы не желаете возвращаться, — задумчиво протянул Родерик.