Елена Синякова - Север (СИ)

Казалось, что вода попала даже в мозг, потому что я не видела ничего, на секунду улетая и возвращаясь от очередного приступа жгучей кусающей боли, словно снова и снова подала с обрыва, разбиваясь в мокрую лепешку. Очень мокрую...я слышала голоса, которых становилась все больше и больше, понимая, что они знакомы мне, но не в состоянии растрясти свой мозг дальше, словно пузырьки воды попали в голову. А еще говорят, что у шампанского волшебные пузырьки! Сначала в Северном - Ледовитом океане искупайтесь! А потом я послушаю, что вы мне расскажите ваше шампанское!

- Снимай одежду! Скорее!!!!...давай я! Тебе лапами неудобно будет!...

Эй, минуточку! Ребята! Обо мне речь?!...

Послышался треск, вот только я ничего не чувствовала...может еще кого-то раздевали?

- Скорее, сын, скорее! Ложись!...

«11 дней и ночей я носил своего сына на груди, боясь сомкнуть глаза и считая его едва слышное дыхание...» - говорил в моей голове тот же голос, и ресницам стало почему-то щекотно, а мир снова утонул в бездне, словно на меня надели наушники, через которые я что-то слышала, но не всегда могла разобрать что именно, а главное понять - почему..

- Вот черт! Тихо-тихо!...

Кричали мужчины, и меня тряхануло, только я не ударилась, и снова стало щекотно на лице, словно я уткнулась в меховую подушку. Жуткие глухие удары сотрясали меховой матрас подо мной...и надо мной...и вокруг меня тоже, отдаваясь дрожью.

- Спокойно, сын! Он пытается согреть её!

- Север, остановись! Приди в себя уже!

Рычание зверя было таким оглушительным и жутким, что я клацнула зубами, устало подумав, что они у меня все еще были.

- Сумрак, вали его! Давай! Скорее!

Снова затрясся мой меховой кокон и послышались жуткие глухие удары, словно две горы или ледяные глыбы, размером с Титаник, столкнулись друг с другом.

- Да епа мать!!!!!! У меня еще эта дыра в пузе не заросла!!!!!

- Пап, уйди, мы сами!

- Нефрит! Ноги держи!!!

- Да ты их сначала поймай!...

- ...да чтоб тебя порвало уже!!!!!! Приди в себя говорю!!!!

Очередные страшные хлопки и бешенное рычание, и новый крик издалека:

- Янтарь, ребята, тащите Лютого с Мией в дом! Мы останемся здесь, пока Север не вернется в человека!...

А потом стало тихо, и лишь хрипящий голос прошуршал где-то сверху:

- Слышь, брат, тебе бы на диету! Мы тебя втроем едва прем!

Я так и не успела понять, откуда именно прозвучал угрожающий недовольный рык, словно он был везде.

Сознание возвращалось постепенно и скрипя, словно вековая телега.

Только было совершенно не до мыслей, потому что первое, что я почувствовала - это боль. Жуткая. Тупая. Ноющая. Она не отступала волнами, словно прилипнув ко мне, как змея, пробравшаяся в каждую мышцу....болели даже ресницы, которыми я пыталась пошевелить.

Господи, я что пила с Янтарем?...

Мозг постепенно просыпался, начиная слышать приглушенные голоса и ощущать аромат ночного леса, окружающий меня, когда последние события моей жизни вдруг выпали, словно упав с обрыва и я судорожно дернулась, тут же ощутив на себе сильные горячие руки и родной бархатный голос прошептал, обдавая ухо горячим дыхание:

- Шшшшшшш, крошка. Все в порядке, мы дома. Ты в безопасности.

Север! Мой Север! Господи, кто бы мог подумать, что в теле способны болеть даже веки, которые я с трудом раскрыла, чтобы увидеть лицо своего красивого мужа, только вместо него на меня смотрели прозрачные голубые глаза - добрые, смешливые и блестящие. Ледяной сидел у кровати на корточках, прямо перед моим лицом, широко улыбаясь:

- Ну-ка! Скажи мне, кто самый живучий в мире людей!

-...тараканы... - едва смогла прошептать я, даже не расслышав собственного шепота, поморщившись оттого, что горло словно усердно прошкурили изнутри наждачкой, содрав наживо все, что там было, пытаясь улыбнуться, когда раздался громогласный раскатистый хохот моих Беров.

Мои дорогие! Моя семья!

Я пыталась крутить головой, чтобы увидеть каждого и понять, что все они живые и пусть немного побитые, слыша их радостные голоса, которые тут же принялись галдеть, чтобы говоря одновременно. Бас Янтаря нельзя было спутаться с кем-либо еще. Туман и Ураган снова что-то делили. Лютый сидел на стуле напротив, недовольно качая головой и глядя на меня сквозь свои ресницы сочувственно, но как обычно холодно и колко.

- Нефрит? - и снова не было даже шепота, но красивый мелодичный голос промурлыкал откуда-то из угла за моей спиной:

- На месте!

- Свирепый?...

Лютый с ухмылкой кивнул на окно, и пришлось изогнуть шею, чтобы увидеть очаровательную улыбку и сладкие ямочки на щетинистых щеках Бера, который привалился лбом к стеклу с стороны улицы, задорно подмигнув.