Наталья Косухина - Ужасный выбор Гвендолин

Трогательно извинившись за свою неуклюжесть, мой гость выдохнул:

— Ваше высочество прекрасный правитель. Жаль, что ваша красота будет отдана в жертву политике.

— Очень необычный комплимент, — смутилась я.

— У меня мало опыта в общении с противоположным полом. Можно сказать, его совсем нет, — с нажимом произнес принц.

Ничего, мы всему научимся вместе!

— Я тоже мало понимаю мужчин. Иногда их привычки для меня загадка, — улыбнулась, решив продолжить расспросы. — Вот, например, у вас они какие?

— Признаюсь честно, я неопрятен, люблю много поесть и поспать. Изучаю философские трактаты и много думаю о бытие, — с серьезной миной сообщил мне Кордейл.

У него есть мозги. Это прекрасно!

— А какая у вас жизненная позиция?

— Э-э-э… в каком смысле? — Он оторопело взглянул на меня.

— Чем вы предпочитаете заниматься?

— Ничем.

— Совсем ничем? — на всякий случай решила уточнить.

— Конечно. Чем меньше нужно думать и делать, тем лучше.

В ответ я радостно улыбнулась. Прекрасно!

— Он подходит мне идеально. Конечно, по паре моментов нужно к нему присмотреться, но ничего такого, чего нельзя в случае нашего бракосочетания подкорректировать, — радостно заметила я.

— Может, все же стоит лишний раз подумать? Более внимательно, хм-м, тщательнее рассмотреть его высочество? — продолжила наш спор Сара, глядя на меня почти с мольбой.

После дневных мероприятий и общения с гостями я, уставшая, вернулась в свои покои. То, что можно королеве, не позволено ее приближенным. Их рабочий день закончится только тогда, когда я позволю. Поэтому, освежившись, вызвала к себе Сару — дружеское плечо и теплая беседа мне сейчас нужны как ничто другое. Столько сомнений и неуверенности не испытывала давно.

Голубое домашнее платье — длинная камиза — мягко облегало мой стройный стан, спускаясь до ступней, и не стесняло движений. Накидка из легчайшей ткани, волокна которой содержали шелковые и кашемировые нити, была украшена по краю мехом голубого настая. Наряд пусть и домашний, но призван любому нечаянному свидетелю показать, что королева остается собой всегда и везде. Даже наедине с малочисленными приближенными я не снимала корону, и пять ее зубцов гордо выглядывали из золотистых волос. Сара, знавшая меня давно и разделявшая еще детские проказы, мало обращала на нее внимание и редко когда сдерживала свои мысли, высказываясь искренне и часто в ехидной манере. За это я ее еще больше ценила.

Мы устроились за небольшим столом на террасе, скрытой от чужих взглядов ярким зеленым плющом и его нежно-сиреневыми цветами. Духота уже ушла, осталась легкая прохлада летнего вечера, которую сменит наступающая ночная свежесть. В естественных оконцах между побегов плюща виднелся закат, небо привычно окрасилось в самые невообразимые тона. В нашем королевстве из-за залежей манны закат никогда не был одинаковым, магия меняла все, к чему прикасалась.

Я засмотрелась на изумрудную пичужку с оранжевым хвостом — что-то прокричав нам, она покачнула ветку и улетела. Сара пригубила горячего чаю, с наслаждением вдохнула его аромат и пристально посмотрела на меня, устало подпирающую кулаком подбородок и разглядывающую пейзаж.

На соседнее кресло запрыгнула Дашка, худосочная, ушастая дарийская кошка с тонким куцым хвостиком. Вообще все дарийцы белоснежные красавцы, быстро привыкают к хозяевам и потом следуют за ними тенями. Но мне досталась эта, тоже, видимо, проклятая — грязно-белого цвета, с редкими проплешинами, с недоразвитым хвостом. Но я ее обожала. Красоте не доверяла, только верности и преданности, а эта животинка любила меня не за корону… зато за сметану, мясо и ежевечерние обнимашки и ласки. Все мы немного эгоисты, похоже.

— Гвени, судя по тому, что ты мне пересказала… Как он с его внешним видом и привычками может тебя привлекать? В нем же нет ничего мужского!

— Зря ты так. В Кордейле ощущается что-то… какая-то внутренняя сила. И именно она меня привлекает. Что в отношении его прошлого говорят донесения разведки?

— Ну, он двоюродный племянник короля. Послы уверяют, что чуть позже должен подъехать его законный сын, кажется, того что-то задержало в пути.

— Не страшно. Меньше народа — больше кислорода.

— Гвени, должен быть официальный представитель правящей семьи. Не мне тебе объяснять, что по дипломатическому этикету…

— Я могу оскорбиться, что приехал лишь дальний родственник. Ситуация отдана на откуп мне, а мою позицию ты знаешь.