Ольга Валентеева: Мой пленник, моя жизнь [litres]

– Осторожничаете? Не похоже на вас, – рассмеялся Сибнир.

– Это называется здравый смысл. И если вам его не хватает, подполковник, дело ваше.

Я всегда гордился, что те отряды, которыми командовал, почти всегда несли наименьшие потери. Моим коньком были стратегия и тактика, в искусстве же ближнего боя пока еще оставалось, к чему стремиться, но это дело наживное. И сейчас я пытался понять, какие варианты действий есть у литонцев и как загнать их в ловушку.

– Полковник Аттеус! Полковник Аттеус! – раздалось снаружи, и в палатку заглянул один из караульных. – Там разведка вернулась, говорят, что-то важное.

– Зови.

В палатку вошли двое: мой старый знакомый по предыдущим кампаниям – Мартин Дайсен, и парнишка, которого рекомендовал преподаватель по бою на мечах. Вильес. Джойш Вильес.

– Докладывайте, – приказал я после положенных приветствий.

– Полковник Аттеус, нам удалось узнать кое-что важное. В лагере противника, который сейчас разбит у холма Мауг, находится сам король.

– Вы уверены? – А вот это действительно важно.

– Уверены, полковник, – ответил Вильес. – Мы разговаривали с девчонками… Ну, вы понимаете.

Понимал, конечно. Глупо требовать от солдат воздержания на весь период кампании. Меня грели воспоминания о ночи с Брандой, но и их начинало не хватать.

– И они были там, у холма. А за звонкую монету описали нам все, что видели.

– Нельзя сказать, что это достоверный источник, – признал я.

– Тем не менее не стоит сбрасывать его со счетов, – вмешался подполковник Сибнир. – Никто не предлагает немедленно брать лагерь противника штурмом, но мы могли бы внезапно напасть или хотя бы отправить на разведку отряд.

– В том-то и дело, возможно, и в лагерь проникать не придется, – снова вмешался Вильес. – Девчонки говорили, что сегодня вечером кое-кто важный отправляется из лагеря в ближайший город. Либо это сам король, либо кто-то из его доверенных лиц. Мы могли бы перехватить повозки.

– А вот это уже дело. – Я задумался. Понятно, что будет охрана. И точно с магами, а это для меня, человека без магического потенциала, особенно неприятно. Но не отправят же с путешественниками сотню солдат. Тем более если хотят, чтобы все прошло тихо.

– Что будем делать, полковник Аттеус? – спросил один из командиров.

– Вы пока возвращайтесь на места и ждите сигнала, – ответил я. – Пусть останется капитан Геммель, подумаем, как использовать полученную информацию в нашу пользу.

Геммель командовал разведкой. Остальные попрощались и удалились, и мы с ним остались с глазу на глаз.

– Давайте взглянем, капитан Геммель. – Мы склонились над картой этих земель. – Ближайший городок у нас – Ваубриц. Он достаточно хорошо укреплен, такой себе город-крепость, поэтому, думаю, король поедет туда.

– Если вообще поедет, – заметил Геммель.

– Именно. Вариантов, как ехать, всего два. Взгляните, вот эта удобная дорога чуть западнее. – Я провел по линии на карте. – Либо более узкая – восточнее. Ставлю на вторую, они будут думать, что там их никто не станет ждать.

– Прикажете произвести вылазку, полковник Аттеус? – усмехнулся Геммель в густые усы.

– Да, капитан. Но пусть ваши люди будут осторожны. Нам не нужны потери. Если же его величества не будет в кортеже, пусть хотя бы прихватят кого-то, кого можно допросить.

– Будет сделано.

– Полагаюсь на вас.

Геммель покинул шатер, а я придвинул карту к себе. Рискуем? Да, рискуем. Это вполне может быть ловушка. С чего бы девицам легкого поведения откровенничать с вражескими солдатами? Разве что за хорошие деньги. Но ничто не помешает и деньги взять, и солгать. Не отправляю ли я разведчиков на верную погибель?

И все-таки надо проверить. Если там действительно будет король Илверт, то это наш шанс! Захватим его – и война завершится, так и не начавшись. Либо же пойдет совсем по другому сценарию. Кстати, было у меня подозрение, что среди магов Илверта затесался провидец. Иначе ничем не объяснить, как они могут настолько предугадывать каждое наше действие. Вот бы до кого добраться! Это тоже сыграет нам на руку.

Вышел из палатки и замер, прислушиваясь к гомону солдат, только что закончивших с ужином. Над головой расстилалось чужое небо. Низкое, полное туч. Ненавижу Литонию! Но король Осмонд прав – мне нравилась война. Нравилось упоение битвы, честный бой, возможность победить или проиграть. Пыл схватки заставлял чувствовать себя живым. А там, в мирной жизни, я был самым обычным человеком. Не лучше и не хуже других. Встречался с женщинами, пил, кутил. Пользовался отголосками военной славы и, если бы не Бранда, чувствовал бы себя пустым, как кувшин. Здесь я был своим. В этом-то и дело.