Кларисса Рис - Миллионерша на выданье [СИ]

Он склонился, прихватывая мочку ровненького ушка зубами, снова тихо и глухо рыча. Я выгнулась и впилась пальцами в эти сильные и рельефные плечи, отчаянно дыша через рот, хватая ускользающий живительный воздух. Через ткань, чувствую влажный, горячий, нежный, необходимый…

— Таймон… Еще раз…

Когда я попросила, брюнет едва не кончил. По воспаленному взгляду и судорожно сжавшимся пальцам, я поняла: все идет правильно и так нужно, что это срывало все тормоза. Пошло улыбнувшись, обвила языком припухшие от поцелуев губы и с нажимом потерлась о член, удерживаемый пленом черных штанов.

Одна рука оставила в покое мой напряженный сосок и заскользила по откинутой шее, пока его рот медленно с жадностью втягивал в себя чувствительную кожу под ухом, оставляя после себя влажное красноватое пятно, которое завтра придется прятать под слоем косметики.

Сквозь шум и грохот сердца в голове и в сознании, я ощутила, что Таймон слегка повернулся и я прихватила зубами подушечки двух его пальцев. Медленно втягивая их в рот, обводя по кругу и начиная сосать и облизывать. Скользя языком по мозолистой коже, я чувствовала, как собственное возбуждение от этого только сильнее разгорается в груди бушующим пожаром.

Кончик его языка, твердый и торопливый, заскользил по моей шее, а щеки слегка порозовели. Он был возбужден, сильно и так чувственно, что я не могла подобрать правильных слов от удовольствия и осознания, что все это моя заслуга. И только мне предстоит видеть этого чертовски сексуального мужчину, разгоряченным и страстным.

Легкое ощущение посасывания начисто снесло ему крышу и остатки возможных тормозов. Теперь, передо мной был настоящий хищник: сильный, властный и такой маняще-дикий, что от этого тряслось все внутри. Теперь, он уже не был обманчиво ласковым и добрым — он стал настоящим, жестоким, любящим и дарящим заоблачные грани наслаждения — истинным монстром!

Таймон низко застонал, против воли прикусывая мою нежную кожу на животе. Чувствуя губами выступившие мурашки на моей обнаженной коже, он продолжал стремительно спускаться вниз по моему телу. А в следующий момент, я начала так сильно и ритмично тереться об него, что он едва не кончил, все еще оставаясь запертым в тесноте собственных штанов.

Черт. Эта невыразимая страсть — она сводила с ума, не позволяя мне протрезветь ни на один короткий миг. Голова кружилась, перед глазами все плыло, и мое собственное тело исчезало из этой реальности, разваливаясь на миллионы крошечных осколков.

Была его. Его девочкой. Я окончательно и бесповоротно сдавала позиции под натиском этих умелых ласк. Стоило языку коснуться моего оголенного, словно нерв, сосредоточия страсти и возбуждения, как из головы исчезло все, превращая ее в бесконечный и бескрайний космос желания и нереализованной страсти. Той животной, что сейчас заперта в наших телах.

Он когда-нибудь двинется от этого. С ума сойдет от кайфа, как бы это ни прозвучало. От такого невероятного чувства. Я осознавала это через движения, через напряженные мышцы его тела и через огромный бугор на штанах. Он сам доводил себя, помогая мне. Не расстегивая злосчастную ширинку, он все глубже погружался в наше сумасшествие. Одно на двоих. Такое сладкое и тягучие.

А я вдруг вскрикнула. Громко, пронзительно и безумно сладко. Парень только довольно улыбнулся и еще сильнее вставил в меня пальцы, продолжая начатое. Его руки дарили мне наслаждение, двигаясь в едином ритме с его развратным и таким манящим языком.

Громко и сильно, наслаждаясь ласками от его руки, я стонала и умоляла подарить мне развязку, впиваясь ногтями в его лопатки, что стало очередным испытанием на выдержку. И когда вздрогнула всем телом в первый раз, Таймон почти не поверил в это. Но судорожные стоны и резкие, потерянные движения на его бедрах сквозь плотную ткань, кричали о том, что меня уже можно не искать. Сжимая бедрами его бока, испытывала крышесносящий оргазм.

И мой любимый с силой подался ко мне всем тазом, чувствуя, как мои зубы почти больно впиваются в изгиб его шеи, что так удобно оказался перед моим носом. Выпуская его, не могу нормально начать дышать. Меня продолжает трясти и лихорадить, словно я уже готова отправиться на тот свет. Закусываю губу почти до крови, заглушая крик, что пытается выбраться наружу сквозь сомкнутые зубы.

И что-то разорвалось в висках. Громко, с треском. Навсегда руша во мне привычные грани реальности, толкая туда — за край, в вечность. И мне было уже все равно. Тело казалось таким легким и невесомым словно перышко.