Алёна Волгина: Чайка с острова Мираколо

Вскоре, повинуясь командам капитана, захлопали паруса. Каракка грациозно развернулась на пологих волнах, поймала ветер – и направилась на юго-восток, в сторону Аримина.

(прим.*: дословно – «в волчью пасть», у итальянцев это пожелание аналогично нашему «ни пуха, ни пера»)

***

Спустя неделю после той ночи я чувствовала себя как лодка, брошенная посреди моря без руля и весел.

«Прекрасная ферроньера» благополучно добралась до Аримина и встала в док, чтобы залечить повреждения, нанесенные взбесившимися волнами. Манриоло, добыв нам комнату в портовой таверне, водворил меня туда и исчез – хотел узнать новости, прежде чем явиться в дом д’Эсте, где всем заправлял отец синьора Роберто. Вернувшись, он сообщил, что Джулия с Роберто отправились в Венетту, так что, стало быть, мы разминулись. Нервно меряя шагами комнату, мой попутчик готов был грызть пальцы с досады. Мне все было безразлично.

Сегодня с утра Луиджи опять отправился за новостями. Я осталась в компании с Пульчино, который, угрюмо нахохлившись, сидел на оконнице в нашей комнате. Крыло его постепенно заживало, но я понимала, что страшные события той ночи неизбежно оставят в его характере неизгладимый отпечаток. Такие вещи бесследно не проходят. Предложив своему пернатому брату немного воды и рыбы, купленной накануне, я спустилась вниз, в длинный зал с низким закопченным потолком. Здесь было тесновато, зато прохладно, наверху же воздух плавился от духоты. Я присела у окна, глядевшего на улицу. Трактирщик покосился было, однако возражать не стал, ему и без меня хватало забот. Хлопала дверь, один за другим заходили новые люди, слышался резковатый, непривычный говор. Все разговоры кружились вокруг наводнения, случившегося неделю назад. Страшный удар волны разрушил несколько домов и обвалил старый пяти-арочный мост, оставшийся еще от квиритов. «Свернуть такие глыбы – это постараться надо! – говорили вокруг. – Квириты строили на совесть!» За последние дни я столько наслушалась про этот несчастный мост, что он стал мне почти как родной.

Я подняла голову, лишь когда услышала знакомые шаги – уверенные, легкие. Манриоло, блеснув улыбкой, стремительно пересек зал и присел напротив меня на низкий табурет. Тот только жалобно крякнул. Вместо обеденных столов здесь стояли старые почерневшие бочки.

– Донна Джулия с мужем благополучно добрались до Венетты, – обрадованно сказал он. – Я только что получил известие от синьора д’Эсте.

В ответ я молча наклонила голову.

– Ну и шуму было, когда дон Рикардо прознал о свадьбе! – продолжал Манриоло легкомысленным тоном, явно намереваясь меня расшевелить. – Он жуть как разозлился на сестру! Однако сразу утих, как только дон Роберто предложил ему поучаствовать на паях в одном выгодном деле. Так что все закончилось миром, слава мадонне!

– А Энрике? – полюбопытствовала я. – Надеюсь, его не слишком подкосило коварство невесты, которая взяла и вышла за другого?

– Напротив, я слышал, что он первым поздравил молодых и даже помог им помириться с Рикардо!

Мои губы сами сложились в улыбку. Наверняка Энрике вздохнул с облегчением, узнав, что ему больше не нужно жениться на кьямати !

– Никогда не видел, как ты улыбаешься. Тебе идет, – между делом заметил Луиджи. – Дон Энрике был, конечно, опечален смертью отца. В Венетте говорят, что Арсаго – герой, который в одиночку пытался совладать с живущими-под-морем, но не справился и погиб.

Я кивнула, думая про себя: «вот пусть венеттийцы и дальше так считают!»

– Также я слыхал, что нашлась девица, готовая утешить дона Энрике в его горе. Некая Инес Сакетти…

«Все-таки Инес своего добилась!» Она будет прекрасной женой для Энрике. Ему нужно именно такая женщина: чтобы смотрела ему в рот, восхищалась и вдохновляла на подвиги.

– Если верить слухам, новым дожем выберут Пьетро Соранцо, только сомневаюсь я, что он долго усидит в Золотом дворце. Венеттийцы его не очень-то жалуют. Помяни мое слово, скоро закрутится очередная политическая карусель… Ты не хотела бы вернуться? Донна Джулия будет рада. Собственно, она даже настаивала, чтобы ты вернулась и жила у них.

«Нет, не хочу. Венетта – мертвый город для меня». Слишком многих я там потеряла. Я боялась, что ночами мне будет сниться донна Ассунта, среди бликов на воде будут мерещиться глаза Кариты, а толпе я буду вечно искать пристальный взгляд Алессандро… Нет уж, лучше не возвращаться!

Луиджи, напряженно следивший за мной, как кот за добычей, вдруг нарочито вздохнул: