Инесса Иванова: Луна моего сердца

— Ты любишь меня, Най? — спросила я тихонько.

— Да, Лея. Но я должен отступиться. Мы должны.

— Нет, — прошептала я, заглядывая в его тёмные бездонные, как ночные озёра, глаза. — Не сейчас. Я хочу быть твоей. Здесь и сейчас. Без остатка.

Он смерил меня долгим недоверчивым взглядом, от которого в душу заполз страх. А вдруг оттолкнёт и уйдёт, не оглядываясь?

Вместо этого, он спросил:

— Ты уверена?

— Да. Возьми меня сейчас.

Я отошла на пару шагов и потянула за шнуровку, освобождающую меня от наряда, ставшего теперь лишним барьером между нами. Всё шло, как я того и желала.

— Подожди, я сам.

— Хорошо, — ответила я и доверилась рукам любимого мужчины. Душный воздух был пропитан нашей страстью и нетерпением. Где-то далеко запели цикады.

— Ох уж эти ваши завязки. Ты специально выбрала такое платье?

— Не сердись. Я помогу, — ответила я и негнущимися пальцами развязала узлы. Не говорить же мне, что это единственный наряд, который я могла надеть без помощи горничной. Знал бы мой отец, что я сейчас делаю, он бы выкинул из гардероба моих сестёр все платья, шнурующиеся спереди!

Най привлёк меня к себе, не дожидаясь, пока я справлюсь. Под его натиском они не выдержали, ткань затрещала и освободила меня из плена.

Целуя грудь, я опускалась всё ниже, расстёгивая пуговицы и вдыхая аромат его кожи, который всегда вызывал во мне желание лечь на спину, раздвинув ноги. Задрав нижнюю юбку, я так и поступила.

Най оголился до пояса и лег между ног. Он покрывал поцелуями мою обнажённую грудь. Желание стало нестерпимым, жгучим и мучительным.

— Любимый, пожалуйста, сейчас! — исступленно просила я, запустив пальцы в его жёсткие кудри.

Мужская рука легла мне на промежность. Тонкая ткань трусиков была единственной преградой между ней и моим молящим о проникновении лоном.

— Какая ты влажная, — зашептал Най и одним движением избавил меня от ненужного белья. — Погоди секунду.

Я смотрела, как он избавился от остатков своей одежды. Его член был небольшим, но таким желанным. Я поймала себя на мысли, что хочу, чтобы он вошёл в меня грубо и быстро, без всяких нежностей. Разбил в кровь ставшую ненавистной девственность и белым семенем утвердил свои права на меня.

Небо над головой было усыпано звёздами, новорожденный месяц проливал свой скудный свет на поляну. Я бы предпочла безлунную ночь, до того мне было не по себе. Я лежала обнажённой в ночном лесу, готовясь изменить свою судьбу и отвечать за последствия выбора. Промелькнула мысль, что по-хорошему надо бы рассказать о своём плане Найтвеллу, но сейчас я изнывала от вожделения и решила оставить объяснения на потом.

Я прикрыла глаза и сглотнула слюну, с нетерпением ожидая любимого.

— Иди ко мне, — повторила я призыв и тут же почувствовала тяжесть его тела. Твёрдый и горячий член коснулся моего лона, я подалась ему навстречу, желая быстрее слиться с мужчиной в едином порыве страсти.

Резкая боль кольнула меня, я испуганно отпрянула и вскрикнула. Найтвелл отстранился, на его лицо находилось в тени, я не видела глаз, но боялась, что он разочарован.

Боль отпустила так же быстро, как и возникла.

— Зачем ты провоцируешь меня? — спросил любимый хриплым голосом. — Клянусь, я оставлю тебя нетронутой. По крайней мере, там.

В душе зашевелились недобрые предчувствия, мне стало холодно.

— Что ты имеешь в виду?

Он притянул меня к себе, погладил по спине, его нежный поцелуй в шею развеял тревогу, и я прошептала, целуя в ухо:

— Я всё вытерплю. Возьми меня быстрее, прошу. Не обращай внимания на крики.

— Хорошо.

Я снова почувствовала его губы на шее, на этот раз поцелуй был долгим и чувственным. Должно быть, останется след, но потом это будет лишним доказательством нашей лесной страсти. А когда через месяц, у меня прекратятся регулы, нашим отцам не останется ничего иного, как поженить неразумных влюблённых.

— Повернись на живот, — приказал Найтвелл, прервав мои постанывания.

Я не стала спорить. В конце концов, какая разница, как лишиться невинности. Найтвелл более опытен в таких делах, я решила просто довериться ему.

От поцелуев горела спина, наконец, твёрдый член, о котором просто молило моё тело, упёрся в промежность. Я прогнулась в спине, чтобы облегчить любимому проникновение. На миг он отстранился, чтобы тут же вернуться, только теперь его член стал мокрым.

— Раздвинь ноги, — сказал он, и я снова подчинилась, уже не понимая, почему он медлит. — Ты точно, не против?