Вера Чиркова - Северное герцогство [СИ litres]

– Дошутишься, – задумчиво проворчала Вильдиния, – будешь стоять семь лет у ворот обители, пока сын не подрастет.

– А почему именно семь? – возмутился ее муж, – и откуда там взялся сын? Вообще о каком сыне идет речь? Вилия? Ты почему молчишь? Ильда! Скажи старому другу… что это за шутка такая?

– А ты не знаешь? – с интересом уставился на него Сабенс, – все сильные целительницы сразу чувствуют… что станут матерью.

– Какой матерью… – генерал растерялся так сильно, что забыл про кружку со взваром, которую держал в руке и едва не уронил себе на колени.

Кто-то из магов ловко перехватил ее воздушной плетью и поставил на стол.

– Такой же, – мягко улыбнулась ему Ильда, – каким ты будешь отцом. Я очень рада за вас, Таубен, вы для меня давно родные.

– Но при чем тут отцом… – еще никак не мог поверить генерал, хотя обычно был очень сообразителен и схватывал все на лету, – детей сразу не бывает…

– Дайте ему вина, – бросил лэрд Грозби, и серьезно уставился на Таубена, – не волнуйся так, дружище. Твой тоже появится только через девять месяцев… просто он уже есть. Чувствует она, понимаешь?

– Но не ребенка, – уточнил Анвиез, покосившись на жену, увлеченно читавшую очередной том, – а изменение магических потоков. Все магини это чувствуют с первой декады. Потому и стараются в эти месяцы не кастовать ничего особо затратного, чтобы не ущемить ребенка.

– Мне Ильда об этом уже рассказала, – отстраненно сообщила Лиатана, не поднимая взора от страниц.

– Это хорошо, – едва заметно растерялся Анвиез, но сразу же нацепил маску невозмутимости.

– Так значит… – проверяя себя, пробормотал генерал, – через девять месяцев? И кастовать нельзя? Выходит, никаких пациентов тоже нельзя?

– Анви, – огорченно осведомилась Вильдиния, – ты решил стать моим врагом?

– Я же сказал четко – ничего затратного! – возмутился магистр.

– А откуда ему знать, какое затратное, а какое – нет? – резонно осведомилась глава целительниц, – он же теперь на воду дуть будет!

– Не буду, – нежно глядя на нее, заявил Таубен, – но охрану на воротах поставлю. Ты имеешь право на отдых. А поскольку в долине теперь будут жить белые маги, то мотаться по всем окрестным городам твоим сестрам больше не придется.

– Я вообще собиралась распределить их по лазаретам, – с непривычно мирной улыбкой сообщила ему Вильдиния, – и попросить магов, чтобы взяли под опеку хотя бы по одному лазарету. Не каждый день и не постоянно… лишь в самых тяжелых случаях. А себе думала оставить только жалобы и просьбы… но, если ты начнешь командовать мной как солдатом и ставить охрану, придется ребенку расти без отца.

– Вилия! – открыто глядя в побелевшие от гнева глаза подруги и наставницы, с нажимом произнесла Ильда, – замри. И выслушай меня, прошу. Он неправ… но не во всем. Но вина в этом не только его. Я могу сейчас все объяснить и доказать… но не буду. Скажу главное… у меня сердце пело, когда я смотрела на вас там, в храме. Это было так правильно…что вы нашли в себе силы переступить через все обиды, через годы боли и разлуки… и нашли счастье. Мы все его видели, ощущали, оно сияло в ваших глазах… согревало вашими улыбками, соединенными руками… И плод этого союза, этого тепла, этого счастья… уже есть… он растет, идет к вам… умоляю, не лишайте его ни отца, ни матери. Я только вчера проводила малыша, впервые за четыре года увидевшего отца… у меня до сих пор слезы наворачиваются при воспоминании об их встрече… Анви показывал нам в зеркале.

Она горько всхлипнула, и лишь в этот момент заметила, что как в кокон спрятана в объятья любимых рук.

– Прости, родная… я погорячился… – Таубен сорвался с места, схватил притихшую жену в охапку и стремительно понес прочь.

– Пора немного размять ноги, – отстраненно буркнул лэрд Грозби, подал руку вытирающей слезы жене и увел ее из столовой.

Остальные исчезли молча, и через некоторое время, оглянувшись, Ильда обнаружила, что они с мужем остались в комнате вдвоем. Даже слуги не заглядывали с предложениями десерта или горячего взвара.

– Как ты думаешь, – виновато шмыгнула носом герцогиня, – он что-нибудь поймет?

– Не волнуйся, счастье мое, – уверенно пообещал Дарвел, – еще как поймет. Я сам ему объясню… как нужно разговаривать с любимыми женщинами. Честно сказать… даже представить не могу, что бы ты могла сказать в его оправдание.

– Многое, – нежно улыбалась любимому Ильда, – но не в оправдание, а в пояснение их стычек. Он ведь привык всеми командовать, все держать под присмотром, всех проверять… и Вилия, хотя и деликатнее и мягче, тоже глава. И тоже привыкла что все делают так, как она решит. Но однажды мы с ней заблудились, и каждая тянула в свою сторону, считая свой выбор верным. Мы спорили… она пыталась переубедить, приказать… но я настояла и оказалась права. Тогда Вилия и дала мне право сказать «замри» если увижу, что она идет не туда.